Мария молча перевела взгляд на стол.
— Будто закусить нечем было, — тихо сказала она.
— Да мы на скорую руку, — обрадовался свекор.
Иван бросился к чемодану. Достал из него цветастую косынку, расправил ее, но накинуть на плечи Марии не решился — повесил на спинку стула. Достал одеколон «Красный мак», сунул ей в руки. Она поставила флакон на подоконник. Пошла переодеваться.
Втроем они сидели за столом, покрытым свежей скатертью, ели всякие разносолы, дымилась вареная картошка.
Иван захмелел. Почувствовал себя уверенно. Толковал о том, о сем. Мария хмурилась, в разговор не вступала.
— Так, говоришь, Надя — кандидат наук? — сказал Иван с удовольствием. — Молодец дочка! Она сызмальства к наукам расположение имела.
— И муж у нее — тоже ученый, — хвалился дед.
Мария молчала. В дом вошел Гриша, остановился на пороге. Узнал отца и направился в свою комнату.
— Ты что ж это с отцом не здороваешься? — взъерепенился дед.
— Ну, здравствуй, батя, — вяло сказал Гриша.
— Здравствуй, сын, — Иван поднялся, чтобы обнять Гришу.
— На побывку или гарнизон решил поменять? — пригвоздил отца к месту Гриша.
— Ты как это разговариваешь? — закричал дед.
— Нормально, — ответил Гриша и скрылся в комнате.
— Видал? — удивился старик.
— В город бы ему, — кивнул Иван на дверь, за которой скрылся сын. — Крутые вершины науки брать.
— Так ведь и Марии помощь надобна, — горячо возразил старик. — С меня помощь невелика.
— Теперь полегчает, — как о чем-то решенном сказал Иван.
— С какой такой радости? — спросила Мария.
— Так я… вернулся… так сказать, к берегу решил причалить, навсегда.
— Причаливай, да только не в моей хате.
Свекор досадливо крякнул. А Иван, прищурясь, посмотрел на Марию. Выпитая водка придавала ему нахальной смелости.
— Чего это вдруг? — удивился он. — Вроде ты мне законная жена, законная! — Он вытащил паспорт, развернул. — Честь по чести, законная, и штемпель стоит.
— Только и осталось, что штемпель, — ответила Мария и стала убирать со стола.
— Может, и на хату право утерял? — раздраженно спросил Иван. — А я ее, между прочим, своими руками ставил. Бревна, как звон. — И он постучал косточками пальцев по стене.
Вдруг старик ударил кулаком по столу:
— Ты как разговариваешь, с-сукин сын!..
Иван опешил:
— Ты чего, батя?
— Я тебе покажу хату!
— Да я, Мария, не в том смысле, — примирительно заговорил он.
— А я в том смысле, — отрезала Мария.
— И переночевать не разрешишь? — Иван сразу стал жалким, покорным.
Повисло долгое молчание.
— И чужому человеку в ночлеге не откажешь, — выдавила она из себя.
Дед Кирилл засуетился, стал стелить Ивану постель.