Она обнаружила, что ей очень легко представить Гидеона маленьким черноволосым проказником, но она не могла вообразить, чтобы он толкнул кого-то в лужу.
— Почему?
— Она пнула мою собаку.
У Уиннифред никогда не было собаки, но она подумала, что ее реакция была бы точно такой же.
— Это не жестокость, это возмездие. И совершенно заслуженное, на мой взгляд.
— Она потом целых полчаса плакала.
Уиннифред послала ему сочувствующий взгляд.
— И вы раскаивались.
— Не так сильно, как следовало бы.
Она рассмеялась и ткнула в Гидеона пальцем.
— Вот именно, потому что знали, что она это заслужила. Если это заслуженно, то это не жестокость. Полагаю, я выиграла спор.
— А что, если я скажу, что мисс Уоткинс до того несчастного дня была милым и чудесным ребенком, а потом выросла в прелестную девушку?
— Это так?
— Нет. — Он ухмыльнулся, когда она опять рассмеялась. — Но такое могло быть.
— Наверное, могло, — согласилась она. — Но могу вас заверить, ваш брат никогда не толкал Лилли в грязную лужу и не пинал ее собаку, насколько мне известно.
— Стало быть, я ничего не могу для нее сделать?
Она подумала о той жизни, которой ее подруга была лишена, и о жизни, которая ждет ее сейчас.
— Есть. — Уиннифред поймала его глубокий взгляд и удержала. — Вы можете сдержать свои обещания.
На следующий день в Мердок-Хаус было доставлено фортепиано, и Уиннифред получила от Лилли первые танцевальные уроки. К ее великой радости, она вскоре обнаружила, что для того, чтобы получать от чего-то удовольствие, не обязательно уметь это делать хорошо. В сущности, в том, что касалось танцев, удовольствие возрастало в обратной пропорции к количеству мастерства, которое могло продемонстрировать тело.
В доме не имелось бального зала или музыкальной комнаты, заслуживающей упоминания, но гостиная была достаточно просторной, чтобы вместить пианино и пару танцоров, после того как мебель сдвинули к стенам. Лилли была единственной из обитателей дома, которая хорошо играла, посему в танцевальные партнеры Уиннифред определили Бесс. К несчастью, знакомство Бесс с популярными танцами было не намного больше, чем у Уиннифред, к тому же, поскольку бедной служанке никогда не приходилось выступать в роли джентльмена, они с Уиннифред только и делали, что натыкались друг' на друга, спотыкались, наступали на ноги и на мебель.
Уиннифред не помнила, когда еще ей было так весело.
— Стоп, стоп. — Лилли наклонилась над клавиатурой, выдавливая слова сквозь приступы хохота. — Вы двое… как пьяные марионетки.
Уиннифред взглянула на глуповато-застенчивую Бесс.