Те, кто не соглашался покинуть место жительства, перемещались силой, а их деревни и урожаи все равно сжигались и опрыскивались; часть воспротивившихся крестьян и деревенских старейшин были в назидание другим казнены вьетнамской армией... Профессор Стейли, вне сомнения, не несет ответственность за эксцессы в реализации его программы; он лишь разработал тоталитарные чертежи для вьетнамских и американских советников, основываясь на своем собственном опыте в этой стране».
Какова судьба плана Стейли? По замечанию Мэри Маккарти, он оказался «величайшим подарком, преподнесенным Соединенными Штатами Вьетконгу». Жители поджигали стратегические поселения, восставая против концлагерей американского типа, а когда Нго Динь Дьем был убит сайгонскими генералами, чудовищный плод кабинетного ума был совсем похерен и профессор Стейли, равно как и «изобретатель» Нго Динь Дьема профессор Фишел, были преданы забвению, уступив место... другим профессорам и другим планам.
С тех пор как Гарвард, если вернуться к роману Грина, послал своего питомца Пайла в Сайгон, многое изменилось в Америке, многосложно усвоившей уроки вьетнамской войны, И Гарвард, и Стенфорд, Беркли, Колумбийский университет в Нью-Йорке, десятки, если не сотни колледжей и университетов по всей стране видели восстания студентов против «пентагонизации» науки. Но проблема не снята. У Вашингтона не переводятся дипломированные, добровольные, но больше платные помощники, готовые экспериментировать на целых народах. Эпизод из жития профессора Стейли — лишь присказка к истории «РЭНД корпорейшн», с которой мне хочется познакомить читателя хотя бы вкратце.
Это заведение в городе Санта-Моника, в получасе езды от центра Лос-Анджелеса, окружено ореолом всемирной известности. Одни находят там оракулов, прозревающих XXI век, другие — империалистических алхимиков.
Мы подъехали к двум ничем не примечательным, стандартно модерным зданиям, соединенным друг с другом. Кисточки пальм на автостоянке шевелились от ветра с Тихого океана — океан в квартале от «РЭНД» словно приобщал ее к своей глобальности. Внутри скромно, чисто, голо. У сотрудников лбы и взгляды интеллектуалов, вместо сигарет — трубки, пиджаки повешены на спинки кресел. Жаргон научный, технико-политический, причем многие новейшие термины, вроде multideafh — мультисмерть — или overkill — сверхубийство, родились в стенах «РЭНД» и ей подобных учреждений. Разговор академически спокоен и рассудителен.
Ничего особенного, нет даже заборов и решеток на окнах, хотя это одна из секретнейших организаций Америки. Но у входа — не у самой двери, а в вестибюле пятиэтажного зигзагообразного здания — нас встретил и из-за стола поманил к себе взглядом дюжий охранник, по виду из тех, что стерегут помещения американских банков. По телефону вызвал человека в штатском, отвечающего за безопасность. Рэндовцы дорожат вольным воздухом университетов, из которых они вышли, а обученные люди берегут их секретные идеи, как доллары и золото в банках.