– …Переводи дальше, – невысокого роста, подполковник запросто выпрямился под низким сводом землянки. Спокойно достал блестящий, как зеркало, полированный портсигар, вытянул оттуда папиросу. Не спеша сжал мундштук зубами и пальцами, закрутив гармошку, и прикурил трофейной немецкой зажигалкой, затянулся, спокойно глядя на корчащегося немца. – Скажи, что я ему сейчас весь мешок на одно место высыплю, а если не поможет, вставлю туда железную трубу, засуну живую крысу и нагрею с одного конца… Времени у нас много…
…Комсомолец, студент иняза, добровольцем ушедший на войну из дипломатической академии, 20-летний Фомчук возбужденно сыпал на немецком вопросами, немец, утирая рукой кровь из разбитого носа, вяло и подавленно отвечал. Муравьев с него стряхнули, развязали и дали надеть штаны. Так Ерошкин возвращал ему надежду на жизнь, чтобы пленный не рыпался. Между тем подполковник рассуждал холодно и беспристрастно. За простым унтер-офицером СС Центр самолет присылать не станет. А держать пленного на базе долго, муторно и накладно. Вывод один.
– …Подготовьте шифровку в Центр, – сухо произнес подполковник. – Радистку мне сюда! Хотя нет, не надо. Я сам к ней схожу…
Гогачев с готовностью кивнул. Он с восторгом смотрел на своего командира, как обычно, сумевшего найти выход из сложной ситуации и моментально сломившего сопротивление фанатичного пленника.
– …Что с ним делать будем, командир? – преданно глядя на Ерошкина, спросил Гогачев.
– Выпотрошить и в расход, что-что… – слегка раздраженно ответил подполковник. – Чай, не маленький, а вопросы задаешь как будто октябренок. Миша пусть с ним поработает еще, и ко мне с докладом. Да, а тело… ну, не мне тебя учить…
«Не мы это начали», – отстраненно подумал Ерошкин, тем более что немец так и не дал им главного – местонахождения Объекта, того самого, ради чего и была проделана такая большая и серьезная работа. Для организации партизанского движения ввиду своей малонаселенности эта территория подходила плохо. «Да-а, спецотряд СС “Оборотни”, волки те еще… моим мальчишкам просто повезло, что вырвались, немцы проявили нешуточную беспечность». А еще Ерошкин подумал о том, что станется с несколькими десятками других мальчишек, если тех двоих найдут и выпотрошат…
…Что-то удерживало Николая на месте, и он не спешил вставать с лежки в овражке, хорошо опутанном густым лесным кустарником, где они перекусили тщательно сберегаемым сухим пайком. Конкин нетерпеливо ткнул его кулаком в плечо, двигай, мол, но Коля не спешил. Повернулся к товарищу, сделал страшное лицо, прижал палец к губам. Оба прижались к земле и прислушались. Лесную полуживую тишину внезапно прорезал странный звук, как будто из колеса под давлением резко спускали воздух, затем чей-то крик и… приглушенный выстрел.