Разделение вод (Рыбалка) - страница 2

Когда я заглянул в комнату, француз подскочил на кровати:

– Где мои вещи? – спросил он на иврите.

– Отец приказал сжечь вашу форму, чтобы ее случайно не увидел кто-нибудь.

– А мешок? У меня же был мешок? – почти закричал он.

– Не волнуйтесь, – успокоил я его. – Мешок мы не тронули.

– Пожалуйста, мальчик, принеси его сюда, – попросил он.

– Меня зовут Моше, – представился я.

– А меня – Жан. Но это по-французски. По-еврейски же меня звать Ионой.

Я сбегал на кухню, где валялся небольшой мешок, с которым вчера Жан пришел в синагогу. Там меня нагрузили заодно подносом с завтраком для Жана, и я вернулся в его комнату.

Мне сразу бросилось в глаза, что Жан, несмотря на свой голодный вид, первым делом развязал мешок и заглянул внутрь. И только после этого принялся за еду.

Пока Жан ел, я незаметно (как мне самому казалось), его разглядывал. Жан хотя и выглядел моложаво, но на самом деле ему шел не менее чем четвертый десяток. Наевшись, он откинулся на подушки, а я принес текст послетрапезной молитвы.

Постепенно Жан стал поправляться. Я носил ему еду прямо в комнату (отец решил, что так будет лучше, чтобы лишние люди не знали о скрывающемся в нашем доме французском солдате), а Жан на святом языке, которым он владел еще лучше меня, рассказывал о наполеоновских походах.

Жан принадлежал к старой гвардии, ходил с Наполеоном еще в Египет и Палестину, а затем прошел всю Европу. Я слушал рассказы о его приключениях, раскрыв рот.

Так прошла вся зима. Жан вполне поправился и прекрасно себя чувствовал, все просился пойти погулять, но мой отец и раввин не разрешали ему выходить, опасаясь, что кто-нибудь увидит и донесет.

Однажды ранней весной, когда днем уже вовсю светило солнце, а с крыш свисали огромные сосули, я зашел в комнату к Жану, чтобы принести ему стакан чаю (в тот день занятий в ешиве не было – уже не помню, почему). Жан сидел на кровати, внимательно разглядывая какую-то книжку с картинками (я догадался, что он вытащил ее из своего солдатского ранца). Когда хлопнула дверь, Жан закрыл книгу своим телом, но увидев меня, успокоился.

– А, это ты, Мойше!

Я поставил чай и стол и подошел поближе. Книга, которую держал в руках Жан, была написана на пергаменте, сложена в виде свитка Эстер (как книжка-раскладушка – А.Р.), и целиком состояла из каких-то непонятных рисунков – ни одной буквочки текста я там не увидел.

– Что это, Иона? – спросил я у Жана.

– Это страшная тайна, – сказал он мне. – Я привез это из Палестины.

– Это книга из Святой Земли? – загорелись у меня глаза. – Пожалуйста, расскажи о ней!