Высокая фигура Фериаса поднялась, выйдя из окружавшей его тени. От окружающих эхом отразился его гулкий голос.
— Вы правы, источается аура зла. Он умрёт! Завтра утром мы принесём жертву древним богам и наполним пустые животы мясом. Готовьте праздник.
Толпа радостно взревела.
Конан безуспешно пытался вырваться из опутавшего тумана, но его путы не ослабевали. Варвар мысленно сыпал проклятиями.
«Куда он попал? Кругом одни сумасшедшие люди. Где Кьяра? Может ей удалось ранее вырваться, или её тоже захватили местные сумасшедшие? Будь у него свободны руки, переломает их кости».
— Умолкните, чтобы завтра мощнее провозглашать мне славу, — Фериас жестом заставил замолчать орущих и пристально-оценивающе посмотрел на киммерийца.
— Ты убил одного из моих домашних животных и заслужил смерть. Теперь необходимо и нет другого выхода как убить тебя. Или медленно и мучительно, или быстро и без страдания. Поэтому я задаю вопрос, и ответ решит, как ты умрёшь. Что выберешь? Говори!
На последнем слове Конан отметил, что может двигать губами и языком, но мускулы по-прежнему остаются скованными.
— Отпусти меня и поговори, как мужчина с мужчиной, — сердито проворчал он. — Дай мне меч и я выпотрошу тебе чрево, выпустив кишки.
— Я не спрашиваю смертных. Ты будешь наказан немедленно, до завтрашней церемонии, получишь для наслаждения от моих друзей сорок болезненных ударов, — загрохотал Фериас в ответ воину, — перенесёшь длительные пытки и долгую порку. Забирайте его в тюрьму. Не хочу его видеть.
В глазах киммерийца засверкали молнии. Опять же, мышцы напряглись. В один миг показалось, что удастся разорвать туманные оковы, но они наоборот, даже усилились, сдавили, ломая ребра. Попытка не удалась и дыхание перехватило. Кроме того, вновь сковало язык и рот.
К варвару подошли двое, укрывающиеся за красными капюшонами на головах, и забросили его на свои плечах. Поволокли к узким дверям, ведущим вниз из дворца.
* * *
Палачи спустились вниз по плохо освещаемому полутёмному коридору, минуя лестницу, ведущую в пыточную. От стен к ним тянулись вбитые зазубренные крючья со следами запёкшейся крови, углы затягивала паутина, а потолок затянула зеленоватая плесень. Немного подальше находилась полуразрушившаяся дыба. Вокруг было очень холодно, в кожу словно вонзались морозные иглы.
Палачи остановились у проржавевшей решётки, положив киммерийца на пол. Первый из них достал с пояса связку ключей, подыскивая подходящий. Потом прозвучал щелчок и вход в темницу распахнулся. Тюремщик вернулся, внёс пленника внутрь и крепко связал, надеясь исправить пыточное приспособление, чтобы завтра не сорвать публичные истязания. Вместо ожидаемой рутинной процедуры, киммерийца ожидала неожиданность.