Затем он вошел в мастерскую, где был занят работой Тим Ярроу, и увидел Роберта.
— Боже! Что с тобой приключилось?
Роберт ответил коротко:
— Он хотел ослепить меня или прикончить. Еще чуть-чуть, и все, но промахнулся.
— Боже всемогущий! За что?
— А, ты все равно скоро все узнаешь. Сейчас скажу тебе только одну вещь, Тим. Я к этому не имею никого отношения… Послушай, мне нужен мой инструмент. Где мой ящик? Он стоял здесь… — Роберт пошел в угол мастерской, и Тим Ярроу сказал:
— Мистер Брэдли переставил его на полку.
Собрав весь свой инструмент, Роберт попросил Тима Ярроу, молча наблюдавшего за ним:
— Ты не поможешь мне снести вещи по черной лестнице? Я положу их на ручную тележку… Я ее пришлю обратно.
— Куда ты пойдешь?
— В «Булл», временами они берут постояльцев. У них сзади сарай, он пустой… Билл Таггерт, наверное, позволит мне сложить там пожитки. Я за ними пришлю.
— Но, дружок, ты не состоянии дотянуть тележку до «Булла». Да и сама тележка такая тяжесть.
— Ничего, справлюсь.
— Я спрошу, он позволит помочь тебе.
— Нет-нет. Спасибо тебе, Тим. Не нужны мне его одолжения. Хватит и того, что я от него получил. Тебе не кажется? — Он показал на голову.
— Большая рана?
— Не знаю. Знаю, что заходит за ухо и почти задела глаз. Бог мой, он ведь мог оставить меня слепым. Он сумасшедший.
— Ну, я бы так не сказал. Но странностей, признаться, у него полно, и характер никуда. Чудно. — Тим покачал головой. — Знаешь, а ведь он чуть не убил твоего отца.
Роберт повернулся к нему с немым вопросом в глазах.
— Ну да. Они подрались во дворе, как два маньяка, и он толкнул его в яму для опилок и прикончил бы там, если бы не мы со стариком Роджером Твейтом. Все это из-за твоей матери. А посмотри на него в церкви — прямо ангел Гавриил, а говорит-то как сладко, что божий агнец.
— Он же фанатик.
— Верно, и вообще. Но одного у него не отнимешь, человек он честный. Если он не прав, он это признает. Один раз он извинялся передо мной. Ей-богу. Дело было о заказе на покраску фермерской повозки. Я говорил, что фермер Рид сказал нам одно, а он — что тот сказал совсем другое. А получилось, что прав был я, и он подошел ко мне и сказал, что просит прощения. Он очень странный человек.
— Точнее не скажешь. Ладно, поможешь мне спустить вещи?
Тим Ярроу взял самое тяжелое и сошел вниз. Они погрузили вещи на тележку — жестяный сундучок, корзинку, книги и ящик с инструментом. Посмотреть, что происходит, из дома не вышел никто.
Когда Роберт замешкался с тележкой у ворот, Тим Ярроу крикнул ему:
— Слушай, ты так не доберешься. Ты же едва ноги передвигаешь. Может, лучше заскочишь к одному из Мортонов? Гарольд обязательно дома, у него вечерняя смена.