Напомните мне, пожалуйста, чтобы я также подумала о выигрышных номерах в лотерею на следующей неделе — вдруг принесет те же результаты?
Мои пропитанные джином мозговые клетки начинают работать. В последний раз я видела Сару на прощальной вечеринке перед отъездом в Шанхай. Это было… я с трудом произвожу расчеты… почти десять лет назад! Десять лет! И как я позволила этому произойти? После отъезда в Шанхай я пару раз писала ей. Сначала она отвечала, потом переписка сошла на нет. Я говорила об этом с Кейт, но к тому времени она уже жила в Лондоне с Кэрол, и я могла связаться с Сарой только по телефону. А Сара или не отвечала на звонки, или все время куда-то торопилась, и наконец все перестали ей звонить и потеряли связь.
Я чувствую приток крови к голове, хватаюсь за прилавок с йогуртами, чтобы удержать равновесие, и протыкаю тремя пальцами ананасовый диетический «Мюллер».
— Куда ты пропала? Чем сейчас занимаешься? — выпаливаю я. — Я имею в виду, кроме покупки продуктов. Ты спешишь?
Она смеется, качая головой. Я даже не даю ей шанса заговорить. Хватаю ее корзинку и ставлю ее поверх своей на пол.
— Мы идем пить кофе. — Я беру ее за руку и тащу в кафе у входа в супермаркет. Среди посетителей мы единственные, кто моложе шестидесяти: как будто здесь проводится собрание по организации круиза для престарелых. Я заказываю два капучино и два шоколадных эклера — Саре не мешало бы поправиться.
Когда я ставлю поднос на стол, она снова меня обнимает:
— Как же я рада тебя видеть, Купер!
— И я тебя. Невероятно, что прошло столько времени! Что с тобой стряслось?
Она грустно улыбается:
— Долго рассказывать.
Я кладу ноги на соседний стул (официантки начинают громко возмущаться) и откидываюсь на спинку. У меня такое предчувствие, что история Сары понравится мне не больше, чем удар палкой по голове.
— Ну знаешь, я сегодня планировала весь день лежать на диване и смотреть «Она написала убийство», так что времени у меня навалом, если ты тоже свободна, конечно. Начни с самого начала.
Я не ошиблась, сказав, что ее рассказ мне не понравится.
Следующие два часа мы провели, осушая местные запасы кофе, пока Сара рассказывала свою историю. Мне иногда трудно представить, что эта женщина, сидящая напротив меня, и есть та самая безумная, непредсказуемая, смешливая Сара, которую я знала. Женщина, сидящая передо мной, иссохла, опустилась и, можно сказать, постарела — не столько внешне, сколько в манере общения.
Кажется, будто она уже прожила две жизни.
Оказывается, после нашего отъезда Сара забеременела от своего бойфренда Билла. Она бросила аспирантуру в педагогическом университете, планируя вернуться туда после рождения ребенка. Они спешно поженились и стали жить в доме его матери. Смутно помню Билла со школы: высокий, упрямый парень, неуравновешенный. Более того, если я не ошибаюсь, Марк Барвик даже как-то пригрозил ему серьезными увечьями за то, что тот назвал меня уродливой кошелкой. Я уже его ненавидела, а ведь остальная часть истории пока была мне неизвестна.