Она прикрыла его рот ладонью.
— Не спрашивай, это не важно. О, Марк, разреши мне, пожалуйста, сделать детскую из задней спальни и купить действительно хорошую коляску и кроватку! Почему нет, если я могу?
Он прижал ее руку к своим губам, поцеловал и отпустил, взяв в рот трубку. Она откинулась назад, на сердце стало легче. Он не собирался сердиться. Почему она думала, что это будет тяжело?
— Это приходило мне в голову, Сю, — сказал он, выбил пепел из своей трубки и осторожно положил ее на веранду.
— Ты обещал не придавать значения… — поспешно сказала она.
— Я не о том, — сказал он. — Я хочу быть справедливым к тебе, Сю, и не знаю, как это сделать.
— Просто оставайся прежним со мной, Марк, — умоляла она его. — Я люблю нашу жизнь.
Но казалось, что он не слышит ее. Он крепко ее обнял.
— Я хочу, чтобы ты делала то, что хочешь, — прошептал он. — Иди и приводи в порядок свою мансарду. Это то, чего ты действительно хочешь. Я все время видел это.
Она приподнялась, вырываясь из его рук.
— Но я не хочу обустраивать мансарду, — удивилась она. — Я хочу купить вещи для ребенка, не для себя. Я не понимаю, что ты имеешь в виду.
— Ну вот, теперь ты сама обиделась! — воскликнул он. — Я хочу сказать единственное: чтобы ты не думала, что не можешь делать того, что хочешь, только потому, что ты замужем за мной. Если ты хочешь делать что-то, иди и делай!
— Но, Марк, — начала она и остановилась.
— Я чувствую, что ты не удовлетворена, — прошептал он жалким голосом.
— О, дорогой, дорогой! — воскликнула Сюзан и бросилась к нему.
— Я знаю, ты другая, — бормотал он у нее на груди. — Я всегда знал, что ты непохожа на других. Какое я имею право…
— Тише, — прошептала она, — не надо, говоря такие вещи, ты мучаешь меня. Я никогда больше не прикоснусь к глине или кисти.
— Нет, прикоснешься! — Он поднял голову. — Теперь смотри, Сю, это несправедливо. Я только сказал…
— Ты говоришь одно, а чувствуешь другое. Ты чем-то задет до глубины души, но я не знаю, чем. Я должна это выяснить и перестать делать это. Это деньги?
— Нет, — сказал он возбужденно. Она стояла около него, положив руку ему на плечо.
— Во всяком случае, не только деньги…
— Ты бы предпочел, чтобы я не потратила часть денег на ребенка? — упорствовала она. — Марк, я должна знать правду.
— Хорошо, — сказал он упрямо из темноты, — однако лучше, чтобы мужчина сам обеспечивал свою семью. Он становится никчемным человеком, если не в состоянии купить необходимые вещи для собственного ребенка.
— Тогда я останусь в пределах моего лимита, — сказала она решительно.