— Думаю, посмеют. Причём, вылазки долго ждать не придётся. В Стамбуле уже сейчас жрать нечего, говорят, там всех сильно расплодившихся крабов выловили, а это ведь для мусульман запретная пища. Найдутся храбрецы, попытаются прорваться, пока на это силы есть.
— И как думаешь, прорвутся?
Васюринский сделал не жест, а намёк на него — очень слабо пожал плечами.
— Всё в руках господа. Если повезёт, то две-три сотни человек могут прорваться в Мраморное море, высадиться на анатолийский берег. Только ведь и на обоих берегах для них вокруг сплошные враги.
— А почему они вам в спину не ударили, когда вы сцепились с голландцами?
— Так мы же не на виду у них дрались, где-то посреди моря.
— То есть, Трясило заранее знал, что предстоит битва с европейской эскадрой?
— Ещё бы не знать! — широко ухмыльнулся атаман. — Они две недели у Дарданелл выжидали попутного ветра. Всем ясно было, что не с добром пришли.
— Почему, не с добром? — искренне удивился Москаль-чародей, и начал загибать пальцы. — Почти двадцать судов, можно сказать в подарок привели, да не пустых, с зерном и хлопком. Парочку подпаленных, как слышал, тоже уже отремонтировали. С утонувших много чего удалось поднять. Опять-таки, выкуп за пленных заплатят. А кое-кто из матросов уже подал прошение о зачислении их в казаки, нам таких людей сильно не хватает.
— Считать добычу у нас много кто умеет, а тогда, когда увидели длиннющую змею их кораблей… не знаю, как кто, а я про себя струхнул. Больше пятидесяти парусников, все с хорошей артиллерией на верхней палубе… — Иван, молча, пустил несколько колец из дыма, нельзя сказать, что безупречные, но и не простые бесформенные облачка.
— А они сами-то не трусили? Неужели не слышали ничего о наших победах, о сожжении с помощью нашего оружия пиратских гнёзд испанским королём?
— Поначалу нагло пёрли. Бог его знает, что они думали тогда, но нас не боялись совсем. Видимо, приравняли к похожим по составу магрибским пиратам. Те на большие караваны судов обычно нападать не решались. После отъёма у того же испанского короля Бразилии вообразили себя… эээ…
— Выше неба и круче переваренных яиц.
— Вот-вот, мы по этим самым яйцам подкованными сапогами и потоптались. Сторожившие на скалах Дарданелл казаки дали сигнал дымом, что выходят они в Мраморное море, дежурная каторга принесла весть к Стамбулу, прямо ночью снялись и где-то в середине моря их перехватили.
— Договориться миром пытались?
— А как же! Трясило послал навстречу одну каторгу с сигналами на передней мачте: «Ваш курс ведёт к опасности». Только шедшая первой шхуна в ответ из носовой пушчонки бахнула, мол, отвали в сторону.