– Завтра же идем в загс подавать заявление. Беру отпуск, и едем в предсвадебное путешествие. В Москву, в Ленинград, к твоей матери, куда хочешь. Деньги у меня есть. Истратим все до копеечки, до последней. Как думаешь, успеем за три недели все истратить? Нет, скажи, здорово придумано – предсвадебное путешествие? Завтра же с утра…
– Но ты же хотел через полгода?
– Перестань вспоминать мои глупые слова… Чего тянуть кота за хвост? Ведь ты меня любишь? Любишь…
– Может, на эти деньги лучше стенку взять? Она так украсит квартиру…
– Со стенкой всегда успеем. Да ты только представь, что мы с тобой разгуливаем по Москве! Но первым делом – в загс… И еще – я отращиваю усы, здоровые такие усища… Ты как, не против?
– Можешь даже бороду, как Лев Толстой!
– С бородой пока обождем… Значит, завтра с утра…
– Вернемся из Москвы, и я сразу выйду на работу. Надоело сидеть, да и без Толика скучно…
– Вот по пути и его заберем… В этой квартире места всем хватит… В загс завтра же едем на такси, и обратно тоже… Шиковать так шиковать…
Через два дня они улетели в столицу. Под носом у вора пробилась робкая полоска, и он стал походить на юнца.
Ленчик поминутно улыбалась без всякой причины.
В стеклянной гостинице администраторша даже не улыбнулась в ответ, даже не подняла глаз от журнала.
Отражаясь в зеркалах, они отошли в сторону, поставили чемодан и дипломат на полированную скамью, приуныли.
– Сними чемодан, – прошептала Ленчик, заметив надвигающегося мужчину с галунами и блестящими пуговицами.
– Значит, молодым людям негде приземлиться… – сказал швейцар утвердительно и подмигнул.
– Так точно, – вор опустил чемодан и глянул в зеркало – там высилась отутюженная спина швейцара.
– Могу посодействовать…
– Правда? – Ленчик уронила дипломат – хрупкое эхо затерялось в молочных плафонах.
Она зашли за инкрустированный столб, на котором торчал телефон.
– Не обидите старика?
– Сколько? – вор полез в карман – теперь в зеркале отражался оставленный чемодан и прозрачные двери с плоскими надраенными ручками.
– Червонец. Оплата после услуги, – швейцар снял телефонную трубку. – Погодите чуток, – набрал номер, важно сказал какие-то непонятные слова.
– Спасибо, – сказал вор, когда швейцар, скромно улыбаясь, протянул раскрытую потную ладонь.
– Здесь близко, можно даже пешком. Дом этот сразу увидите, он там один такой ветхий остался… Спросите тетю Валю… Человек доброй души: отдельная комната и прочее… Если не сговоритесь, шуруйте обратно до меня – новый адресок выдам…
Они поднялись по стертой лестнице на второй этаж.
Высокая облезлая дверь моментально после звонка отворилась, и пестрая женщина, не говоря ни слова, отступила в коридор с выпирающей вешалкой.