Закончив дела по строительству храма и не находя для себя в станице других серьёзных занятий, Борис пристрастился к рыбалке. Вставал рано, часу в пятом и отправлялся на давно облюбованный бугорок на берегу Протоки — рукава Дона, забрасывал три удочки и устремлял взгляд на поплавки. Ловилась тут разная рыба, но Борис ждал, когда поплавок, испуганно вздрогнув, пойдёт ко дну и к самой воде нагнёт удилище; это значит, попался сазан — рыба крупная и очень вкусная. Сегодня клёва не было, и Борис, начинавший мёрзнуть, уж подумывал о том, чтобы в кустарнике набрать сушняка и разжечь костёр. И он поднялся, но тут увидел стоявших у него за спиной двух мужчин. Тот, что был постарше, и одет побогаче, с массивным золотым перстнем на пальце, подошёл к нему и спросил:
— Вы будете Простаков Борис Петрович?
— Да, он самый. С кем имею честь?
— Меня зовите Иван Иванович, а он вот… Арчил. Так что видите: имена у нас колоритные. Я человек русский и зовут меня соответственно.
Иван Иванович повернулся к своему товарищу и смерил его, как показалось Борису, презрительным взглядом:
— У него национальности нет. Родился неизвестно где и родителей своих не знает. Он такой. Одним словом: Кавказ. А? Вам всё понятно?.. Я надеюсь, мы с вами поладим.
— Хорошо, но скажите: чем я могу быть вам полезен?
— А уж это разговор особый, продолжим его в машине, вон там за двумя берёзами нас ждёт «Мерседес».
— Но я не собираюсь никуда ехать. Я ловлю рыбу.
— Вы ловили рыбу, а мы ловили вас, и вот — поймали. Прошу, пожалуйста.
Борис посмотрел в сторону двух берёз, — там у машины стояли два мужика. Он всё понял: его выследили, за ним приехали. Но что это за люди? Иван Иванович показался ему человеком странным и даже не совсем нормальным. Речь развязная, о товарище своём говорит с явным пренебрежением. И тон не совсем понятный; какой–то театральный, а скорее — ёрнический. Была мысль напасть на них и обоих побросать в воду, но там у берёз стоят два амбала, наверняка с оружием.
Тронулся с места не сразу. Оглядел с ног до головы стоявшего перед ним Ивана Ивановича, спросил:
— Это что — приказ?
— Да, мы за вами приехали.
— Но кто вы? Покажите документы.
— Вам надо формальности? Этого мы не любим. Пожалуйста, проходите.
Слышатся не то кавказские, не то еврейские интонации. В столичной лаборатории, где работал Простаков, было много евреев. Они тоже так говорили: «вам надо…».
Иван Иванович сделал шаг назад, принял позу швейцара, встречающего важных гостей в дорогом ресторане. Простаков оценил обстановку и понял, что сопротивляться бесполезно.
