Дверь палаты отворилась пугающе бесшумно.
— Ну, Софья Андреевна, будем знакомы, — человек в белом халате остановился в трёх шагах от койки. — Я ваш лечащий врач, Александр Петрович.
Она молчала, глядя в потолок. Волосы пролитыми чернилами разметались по белой подушке.
— Операция прошла успешно, но для полного восстановления подвижности руки нужна ещё одна. С порезанными сухожилиями приходится возиться, да, — зачем-то оправдываясь, добавил врач. — Думаю, через неделю, посмотрим на динамику… А пока каждый день вас будет посещать психиатр.
— Когда меня выпустят? — голос её звучал безучастно.
— Хм, — врач в замешательстве поправил очки. — Учитывая вашу ситуацию… нескоро, думаю. Дома вам не смогут обеспечить надлежащий уход.
— Меня отправят в психушку, я знаю, — буднично сказала Соня. — В прошлый раз перевели, как только проснулась. Пришла эта сова психическая, выпытала, что могла, и упекла на два месяца.
— В прошлый?
— Ну да. Таблетками травилась, — Соня, наконец взглянув на него из-под косой чёлки, растянула губы в улыбке. — Хочешь сказать, ты — врач? Институт-то хоть кончил?
— Интерн, — пробормотал он, снова поправив очки, проведя пальцем снизу вверх по переносице. — Недавно…
— Та сова-психиатр тоже часто очки поправляла. Люди думают, они так умнее кажутся. Интересно, в этот раз тоже она придёт? — её взгляд блуждал по зелёным стенам, трём пустующим койкам и единственному окну. — Зачем вы меня спасли?
— Мама ваша «Скорую» вызвала…
— Я спрашиваю не «почему», а «зачем». Вот зачем? Один раз умереть не дали, второй захотела — опять… Первый я ещё боялась. Когда засыпала, думала, не зря ли. А во второй уже совсем не страшно. Больно только, когда режешь, а потом хорошо даже. И как вы понять не можете… я же в итоге всё равно умру, только ещё три месяца промучаюсь. В следующий раз с крыши спрыгну, чтоб наверняка. А ты записывай, записывай — это же моя история болезни. Ты бы всё равно стал мне вопросы задавать.
Послушно строча в тетрадку, парень как-то утробно кашлял.
— Два лезвия пришлось использовать. Первое в воду упало, когда из руки в руку перекладывала — пальцы уже не гнулись. Пришлось второе брать, я его на бортик ванной положила. Я же знала, что ослабею. Подумала: если лезвие из руки выпадет, его искать будет трудно, а если не порежу как следует, откачать смогут. И всё по плану прошло. Но когда Анька нужна, она вечно спит, а когда не нужна, тут как тут, просыпается… Вот и сейчас из комнаты выползла — и в ванную первым делом. Представляю, какой вой подняла… Хочешь что-то спросить?
