Вслед за повелительным окриком на тропу из придорожных кустов вышли четверо. По двое — справа и слева. Колесница Громодержца недавно скрылась за небокраем, но зеленоватый свет похожей на круг подцветшего сыра Старшей Сестры дал возможность Виллиму четко рассмотреть арбалет, направленный ему в пупок.
— Держи руки на виду и лучше не дергайся! — приказал главарь, пришепетывая.
От своих подельников он отличался не только отсутствием передних зубов, но и клепаным шлемом со стрелкой-переносьем. Остальные обходились войлочными подшлемниками.
Виллим медленно развел руки в стороны. Ладонями вперед. Он хотел верить, что пальцы не дрожат. По крайней мере не так, как поджилки.
— Отпустили б вы меня, добрые люди, — молодой человек поразился, как жалко звучал его голос. Голос, которым он по праву гордился.
— Заткнись, — оборвал его нытье главарь, подходя поближе и поправляя крашеный кожаный плащ так, чтобы прикрыть металлически поблескивавшую бляху на груди.
— На что я вам? Одежка худая, денег нет почти… Только цитра. Так вам она без надо…
— Заткни пасть, я сказал!
Хлесткий удар по лицу заставил Виллима согнуться, пряча в ладонях разбитые губы.
— Лапы!
От жестокого тычка под дых воздух в легких мгновенно превратился в огненное алхимическое зелье, но руки вернулись в прежнее положение.
— Не нужно нам ни твое шмотье, ни твои медяки, — процедил шепелявый.
Стоящий по правую руку от него крепыш, бровь которого удивленно приподнималась от перечеркнувшего ее шрама, басовито хохотнул.
И тут Виллим понял, почему люди, принятые им попервам за обычных разбойников, не прятали лиц. Они не собирались его грабить. Они хотели его убить.
«Бежать, — молнией пронеслось в голове. — Кулаком шепелявого в наглую морду и в кусты…»
— И не вздумай. Болт догонит, — словно прочитал его мысли убийца.
Молодой человек затравленно оглядел кусты по обочь дороги. Нет, он не был принцессой из сказки. И храбрый герой в кованном нагруднике с каленым копьем в руке не примчит к нему на помощь на рыжем коне.
— Что, поняла кошка, чье мясо съела? — главарь подошел совсем вплотную, дыша застарелым перегаром. — Тише жить надо, сопляк. Дольше проживешь. Ты не дергайся, нам еще поболтать надо перед смертью. Так что, больше расскажешь — оттянешь смерть. Не надолго, но оттянешь.
Меченый опять хохотнул. Гулко, как в пустой бочонок.
— О… О… О чем рассказать? — язык с трудом повиновался Виллиму.
— Обо всем, о чем спрошу, говорливый ты мой. Только вначале Зыркун тебе пальчики попереломает…
Внезапный громкий шорох в кустах слева от дороги заставил всех, включая Виллима, повернуться. Медленно, как в кошмарном сне, позади арбалетчика соткалась из лесной темени крылатая тень. Правое крыло гигантского нетопыря лишь слегка коснулось незадачливого стрелка, но этого хватило, чтобы человек рухнул ничком в папоротник, не издав ни звука. Болт с мерзким чавканьем глубоко ушел в мягкую землю.
