Буратино Джа
«Себастьян Кохаузен взял с бюро коробку с сигарами.
– Разрешите вам предложить?
Солдаты взяли по две и вставили их себе за уши».
Белобров, Попов «Красный бубен».
Геннадий Николаевич протиснулся в вагон метро, который и до его маневра был полон, но домой ехать надо, хер с ним – 40 минут мучений и ты на месте. Сзади ворочалась бабулька, постукивая сумочкой на колесах по полу как посохом, впереди стоял, видимо студент, очкастый и сутулый. Судя по восхитительной наполненности рюкзака последнего, там находились как минимум пара боевых подруг задрота, пусть резиновых и сдутых, но все равно объемистых. Рюкзак своей пластиковой, грубо обработанной фурнитурой норовил поцарапать Геннадию лицо, а грязные колесики бабушкиной тележки катались туда-сюда по итальянскому трек-сайдеру, купленному за бешеные деньги. Геша дал студенту легкого пинка, одновременно боднув головой рюкзак, ткнул правым локтем бабушку под дых и развернулся на 90 градусов. Все, бля, можно жить.
Все чаще Николаич выбирал общественный транспорт, поскольку стоять в мертвых пробках стало совсем невмоготу – это было похоже на отравление мышьяком – когда то он довольно легко переносил московские заторы, но потом психика на эти бесконечные остановки, троганья и толкания стала реагировать совсем болезненно. Полтора – два часа блять, до работы, можно охуеть. Как то Геше надо было в воскресенье ранним утром заехать к себе в магазин – 11 минут от двери до двери, причем гнал он не на 911-м «Поршаке», а на своей ржавой восьмере. Подобный КПД перемещения в пространстве по будням представлялся просто неприемлемым, так что метро, пусть там пердят и толкаются, но можно хоть как-то планировать время.
Настроение было средненькое – государство все сильнее закручивало гайки и было понятно, что в дуэли против такого наглого и беспринципного противника долго не выстоять. А потом опять свободное плаванье, отсутствие бабок, присутствие новых начальников, кароч полный пиздец. С другой стороны, в правом кармане M-65 Геннадия Николаевича лежал гостинец, который он приобрел сам для себя. Гешин драг-дилер, обычно молчаливый как булыжник, в этот раз разлепил свои тонкие бескровные губы, произнеся: «Хороший», и вручил страждущему два грамма предоплаченного гаша. Дурь покупалась, как понял Геннадий, у одного из мусоров, сотрудников ОБНОНа и хорошей собственно, была всегда, но время от времени попадался реальный яд, расширяющий сознание до безобразных пределов.
А хули терзаться грустными мыслями, тем более все они давно передуманы? Перед смертью не надышишься, сегодня пятница, можно себе позволить расслабуху после тяжелой трудовой недели. Почти все было уже подготовлено: литр водки, покрывшийся инеем, лежал в морозилке, другой, слегка отпитый сосуд, стоял на боковой полке. Оставалось купить только пива. В данный момент подруга Геннадия Николаевича, Надежда Владимировна, готовила закуски для предстоящего праздника души, ключи у мадам от квартиры Геши имелись уже давно. Дама была этакой веселой пухлой хохотушкой, похотливой и миловидной. Девчушка могла нормально жахнуть водки, запить ее пивом и не париться по пустякам, в общем – компанейская мадама. Единственно что, Надежда Владимировна боялась дунуть вместе с Гешей, видимо опасаясь того, что из принудительно расширенного таким образом разума может вылезти наружу, но к экспериментам Николаича относилась с полным пониманием.
