Гармаш-Роффе Татьяна
Ведьма
"СТОКГОЛЬМСКИЙ СИНДРОМ"
Все события и действующие лица романа являются вымышленными, любое совпадение с действительностью может быть только случайным.
... Совершенно непонятно, каким образом, - но он забыл дома паспорт. Хорошо, вовремя спохватился, до самолета должен успеть, если гнать. И он гнал, за сто зашкаливало. Ярославка была относительно свободной, и гаишники - давно добрые, щедро подмазанные друзья, - только ручкой приветственно делали, проезжай, мол, родной, для тебя все, что хочешь.
Марк притормозил перед воротами своего загородного дома, машину во двор заводить не стал, шоферу и охраннику кивнул: "Я туда и обратно".
- Май! Майчонок! - позвал, войдя в дом.
Но жена не откликнулась, должно быть, была наверху. Марк колебался: дозваться все-таки, чтобы поцеловать еще разок свою золотоволосую девочку, или бежать скорее обратно к машине - утром попрощались, чего уж там, она его не ждет, даже не знает, что он за забытым паспортом примчался...
- Майчонок! - крикнул он снова для верности.
Наверное, в наушниках музыку слушает, она их почти не снимает, все делает в них: читает, хозяйничает, гуляет. Марк даже беспокоился: слух, говорят, от них снижается...
Пойти наверх? Нет, надо торопиться. Марк схватил паспорт - он лежал на виду, на каминной полке, и когда только он его туда положил? - потом листок бумаги и, присев на край стула, черкнул: "Забыл паспорт, заезжал домой, тебя не дозвался, тороплюсь, целую, люблю". И поставил свою красивую, с росчерком подпись.
Тихий звук за спиной привлек его внимание, и Марк хотел было обернуться, но неожиданно почувствовал резкий прострел под лопаткой, словно вступил радикулит, какой-то там шейно-плечевой, о котором он знал только понаслышке. Стало трудно дышать.
"Да что же такое? - удивился Марк, медленно разворачиваясь от стола. - А вдруг инфаркт? - подумал он, - вдруг разрыв сердца?"
Поворачиваться было неимоверно больно, он сжался, схватился за грудь и еще больше удивился, когда увидел на своей руке кровь. Марк с трудом встал, опираясь окровавленной ладонью о стол, и понял, что рука испачкалась от рубашки, и он бы удивился этому несравненно сильнее, - но не успел: он умер.
От разрыва сердца.
Пулевого.
***
- А это обязательно? - поморщился Алексей Кисанов, когда Александра, придирчиво изучив содержимое шкафа, выбрала и подала ему галстук.
- Нет, - сказала она, - но ты мне нравишься в галстуке.
- Ага, без галстука я тебе не нравлюсь, надо понимать? - Алексей внимательно следил в зеркале за своими пальцами, не слишком ловко справлявшимися с узлом.
