Мирель жестоко засмеялась.
– Он должен был подумать, прежде чем оскорблять меня, – воскликнула она.
– Один момент! – Пуаро кашлянул. – Меня интересует одна маленькая деталь.
– Какая?
– Почему вы решили, что мадам Кеттеринг была мертва до того, как поезд прибыл в Лион?
Мирель вытаращила глаза.
– Но она была мертва.
– Да?
– Да, конечно. Я…
Она резко замолчала. Внимательно посмотрев на нее, Пуаро заметил в ее глазах настороженность.
– Мне сказали… Все так говорят.
– О, – произнес Пуаро, – не думаю, чтобы об этом говорилось за стенами магистратуры.
Мирель занервничала.
– Кто-то слышал об этом, – неуверенно сказала она. – Кто-то мне сказал. Я не помню кто.
Она направилась к выходу. Месье Кау поспешил открыть перед ней дверь. Когда он сделал это, снова послышался голос Пуаро.
– А драгоценности? Простите, мадемуазель. Вы можете что-нибудь рассказать нам о них?
– Драгоценности? Какие драгоценности?
– Рубины Екатерины Великой. Раз вы так много слышали, может, вы слышали что-нибудь и о них?
– Я ничего не знаю ни о каких драгоценностях, – быстро сказала Мирель.
Она вышла, закрыв за собой дверь. Месье Кау вернулся на свое место. Месье Карре вздохнул.
– Ну и фурия! – сказал он. – Но diablement chic(49)! Интересно, она сказала правду? Я думаю, да.
– Какая-то правда в ее словах, конечно, есть, – сказал Пуаро. – И это подтверждает мисс Грей. Она вышла в коридор незадолго до Лиона и видела, как месье Кеттеринг входил в купе жены.
– Обвинения против него очевидны, – со вздохом сказал комиссар. – И очень жаль, – пробормотал он.
– Что вы имеете в виду? – спросил Пуаро.
– Я долгие годы мечтал упрятать графа де ла Роше за решетку. И уже было решил, что он в наших руках. А Кеттеринг – это меня едва ли удовлетворит.
Месье Карре почесал кончик носа.
– Если здесь что-то не так, – с сожалением сказал он, – будет ужасно. Месье Кеттеринг – аристократ. В газетах появятся заметки. Если мы ошибаемся… – Он поежился.
– Теперь о драгоценностях, – сказал комиссар. – Как вы думаете, что он сделал с ними?
– Он взял их, конечно, для отвода глаз, – ответил месье Карре. – Скорее всего, они доставляют ему неудобства, ему трудно от них избавиться.
Пуаро улыбнулся.
– Насчет драгоценностей у меня есть идея. Скажите мне, месье, что вы знаете о так называемом Маркизе?
Комиссар взволнованно подался вперед.
– Маркиз! Тот самый Маркиз? Вы думаете, он замешан в этом деле, месье Пуаро?
– Я спросил, что вы знаете о нем.
Комиссар сделал выразительную гримасу.
– Не так много, как хотелось бы, – с сожалением произнес он. – Он работает за сценой, понимаете? Мелкие сошки выполняют за него всю грязную работу. А сам он… Птица высокого полета. Это нам достоверно известно.