Ватшин усмехнулся.
Гордеев ощупал его лицо умными серыми глазами.
— Вы в чём-то сомневаетесь?
— Вспомнил чью-то шутку: если хочешь рассмешить Бога, расскажи ему о своих планах.
По твёрдым губам полковника скользнула беглая улыбка.
— С Богом мы договоримся. Ваше решение?
Ватшин помолчал. Он не был ни агентом разведки, ни сотрудником спецслужб, ни мастером рукопашного боя, он был писателем, а жизнь заставляла его воевать.
— Почему к нам такое внимание?
— К кому — вам?
— Ко мне… к Сан Санычу.
— Вы — хроники, видящие прошлое, а иногда и будущее, таких людей — единицы на миллиарды живущих, на всё население Земли. Ваше умение видеть — это оружие колоссальной мощи. Вот почему за вами гонятся и будут гоняться все мировые спецслужбы, но в первую очередь ксеноты.
— Я думал — наоборот…
— Нет, именно так. Для ксенотов вы — залог их успеха в деле полного подчинения человечества.
— А если мы откажемся работать?
— С нами?
— С вами… и с ними… скроемся где-нибудь, чтобы нас не нашли.
Гордеев побарабанил пальцами по подлокотнику кресла, по лицу его прошла тень.
— Не скроетесь, Константин Венедиктович, нет такого места на Земле. К тому же хроники долго не живут, ориентируйтесь на это обстоятельство.
Глаза Ватшина стали круглыми.
— Почему? Не живут?!
Гордеев снова усмехнулся:
— Вы слишком много знаете. С нами вы будете в безопасности… относительной, конечно, потому что ничего абсолютного в природе не существует, но в пределах наших возможностей мы безопасность гарантируем, без нас же вы…
— Понятно. — Ватшин ссутулился над столом перед призрачным кубом объёмного монитора, в котором плавали, превращаясь друг в друга, цветные геометрические фигуры. — Не так уж много я знаю.
— Талант хроника в вас только-только проклюнулся, всё впереди. Сан Саныч по этому поводу шутит: я очень много знаю, но практически ничего не помню.
Ватшин бледно улыбнулся. Математик Александр Александрович Уваров, Сан Саныч, как его все звали, был первым хроником, согласившимся сотрудничать с «Триэн» — глубоко законспирированной организацией, созданной для борьбы с тихой инопланетной агрессией и получившей свое название от аббревиатуры «Никого над нами». И в правильности своих решений Уваров не сомневался. В отличие от Ватшина.
— Я ничего не умею… ещё напортачу…
— Научим, — рассмеялся руководитель «Заставы», одного из подразделений «Триэн», которое непосредственно работало с хрониками и организовывало их охрану. — Никогда не бойтесь делать то, чего не умеете. Помните, ковчег сделали любители, профессионалы построили «Титаник».
Улыбнулся и Ватшин. На душе стало легче. Гордеев видел его насквозь, но относился к нему без пренебрежения и шутил не обидно, а главное — представлял собой силу, на которую действительно можно было опереться.