– Продолжай! – потребовал Бурцев.
– Заткнись, Ганс!
Офицер-магистр – тот самый краснорожий бригаденфюрер – подскочил, пытаясь дотянуться до медиума, свернуть цыплячью шею. Но тут уж не зевали Бурангулка и дядька Адам. Лучники в точности исполнили приказ Бурцева – валить любого, кто попытается встать.
Две стрелы ладно пропели в воздухе. Обе вошли в грудь прыткого магистра. Офицер захрипел, забился в конвульсиях. Эсэсовцы отползли от брызнувшей крови. Ишь, чистоплюи!
Ганс не заткнулся. Гансу очень хотелось жить. Воля Ганса была уже изрядно подточена ударным ментально-астральным трудом на благо цайткоманды СС. На стойкого солдата, готового к смерти во имя интересов Великой Германии, он походил мало.
Медиум с трудом одолел заикание, кое-как справился со страхом. Продолжил под хмурыми взглядами коллег-эзотериков – путаясь и сбиваясь:
– Девушка… Она прибыла с офицерами средиземноморской группы цайткоманды… Еще был тевтонский магистр Генрих фон Хохенлох… Он поставил «якорь»… Это такая вербально-магическая формула… Ну… чтобы… Она позволяет…
– Дальше! Что ты знаешь о девушке?!
– Я помогал выводить ее из транса.
– Из транса?
Да, ведь и плененный в Иерусалиме Рудольф Курц тоже говорил о трансе.
– Она шлюссель-менш, – объяснял медиум. – А чтобы управлять волей шлюссель-менша, который не желает сотрудничать добровольно, необходимо ввести его в состояние транса. Особого, магического транса. Тогда цайт-прыжок пройдет успешно. И еще…
– Что еще?
– Находясь под магическим воздействием, люди обычно рассказывают все, что от них требуется.
– Обычно?
– Агделайда не рассказала. Даже будучи в состоянии глубочайшего транса, она не отвечала на вопросы, которые ей задавали… Я не знаю, как это возможно. Наверное, все дело в том, что она… Она ведь уже не обычный человек. Шлюссель-менш…
– Погоди! А какие вопросы ей задавали?
– О советских хронодиверсантах.
Идиоты! Нашли, блин, о чем спрашивать несчастную малопольскую княжну!
– Еще о чем?
– О муже ее. О полковнике Исаеве. Только Агделайда все время повторяла одну и ту же легенду. Хорошо заученную, однако слишком уж неправдоподобную.
– Так… Легенду, значит? Неправдоподобную, значит?..
Медиум захлопал глазами:
– Конечно. Какой-то «мамон», какой-то нижний парк, неоскинхеды какие-то…
– Не мамон, а ОМОН, – машинально поправил Бурцев.
– Ее рассказ не совпадал с разведданными цайт-команды…
Ну, еще бы! Если учесть, что все разведданные о «полковнике Исаеве» основываются на том бреде, который сам Бурцев нес два года назад, запудривая мозги штандартенфюреру СС Фридриху фон Бербергу… Похоже, немцы и мысли не могли допустить, что бедняжка Аделаида говорит истинную правду. Надвигающаяся с востока Красная угроза уже заставляет фашиков всюду видеть происки коварных Советов. Так что этим зашоренным ребятам оказалось проще поверить в трансоустойчивость шлюссель-менша, чем в случайное появление в прошлом омоновца из двадцать первого века.