Мама неожиданно быстро подскакивает ко мне. Орёт: «Где ты таскалась? С кем?» — и хватает за волосы.
— Мама, мамочка, пожалуйста, не надо. Я с Браданом, на мотоцикле. В степь. Там тюльпаны.
Насколько могу, отворачиваюсь и защищаюсь от ударов. Это даже не больно, но так дико. Братик повисает у мамы на руке. На секунду ловлю безумное любопытство в глазах Лизоньки.
— Мамочка, пусти, пусти меня!
Мама со стоном валится на кровать.
Борька участливо подсаживается ко мне, гладит по спине:
— Тань, больно, да?
Потом бежит к маме:
— Мам, больно, да?
Не перебор ли со впечатлениями за день? Да, вон и из расшибленной коленки кровь идет. Досталось Светиковым джинсам, расплывается на голубом дениме темное пятно… Мама так за меня переживала, что в итоге все, чего боялась, сделала со мной сама. Стоит ли удивляться: не она ли рассказывала, как в детстве получала подзатыльник от Веры Андреевны, если нечаянно резала палец лезвием.
Надо предупредить Брадана! Надо предупредить Брадана! Надо предупредить Брадана!
«Надо предупредить Брадана!» — эта фраза, как мантра, преследовала меня и пока я сидела взаперти в бане (позор какой!), и когда мама чуть ли не тычками загнала меня в невесть откуда взявшуюся новую «Хонду» с тонированными стеклами. Надежда Ивановна у калитки, теребя шерсть Барбароссы, энергично инструктировала «Сонечку» на тему «Как девок в чувство приводить», так что маме даже и поднаскучило. Лиза, стоя на крыльце и держась за ручку, всей тушей навалилась на дверь, качалась туда-сюда и ловила мой взгляд. Поймав, улыбнулась и шкодливо тявкнула. Потом помахала мне бегемотиком: «Пока, пока!»
— Мама, мне надо предупредить Брадана!
Мама шикнула на меня, мотнув головой в сторону водителя. Не позорься, мол, при чужих — это из местной администрации машина, выделили нам «по звонку сверху». Она приникла к окну и вся обратилась в зрение. Всматривалась в места своего детства.
Нас привезли на Кудыкины горы. Так шофер назвал холм, с вершины которого взлетали вертолеты. Выходим из машины. Оглядываюсь, ищу маниакально, с кем бы передать мои координаты. Пусто. Только ветер свищет, а из иллюминаторов элегантной стрекозы-вертолета нас рассматривают какие-то люди.
Водитель машет: быстрей, быстрей! — и вот я у лесенки, а мама в прежней своей манере заталкивает меня — теперь уже в вертолет. Там, внутри, какие-то важные дядьки с повадками начальников, стервозная на вид блондинка, суетится пилот. Маме раскладывают кресло так, что она может лечь. Борька уже законтачил с бортмехаником и просится в кабину. Мы еще на земле. И все можно спасти!