– Д…да, – протянул Дюпэн между двумя клубами дыма. -Да… но я все думаю, что вы не совсем постарались… Подумайте-ка, все ли сделано? Может быть…
– Что такое?… Как!…
– Видите ли… (пуф! пуф!…) вы могли бы… (пуф! пуф!…) обратиться и за советом… (пуф! пуф! пуф!) Вы припомните историю с Абернэти!
– К черту какого-то Абернэти!
– Пожалуй, туда ему и дорога! Но история в том, что один богатейший скряга хотел выудить у Абернэти медицинский совет. С этою целью он поймал его где-то в обществе, завязал с ним разговор и описал ему свою болезнь, под видом припадков, которыми, будто бы, страдает какой-то приятель. «Что бы вы ему прописали, доктор?» «Одно только, отвечал Абернэти. Ему надо посоветоваться с врачом».
– Но, – возразил префект с некоторым смущением, – я совершенно готов посоветоваться и заплатить за совет. Я действительно выдам пятьдесят тысяч франков тому, кто выведет меня из беды!
– В таком случае, – сказал Дюпэн, открывая ящик и вынимая оттуда чековую книжку, – вы можете написать мне чек на эту сумму, а я передам вам письмо.
Я был ошеломлен, а префект походил на пораженного громом. В течение нескольких минут он сидел безмолвно и неподвижно, только вытаращив донельзя глаза и открыв рот. Потом, немного овладев собою, он схватил перо и, то останавливаясь, то тупо поглядывая кругом, написал, наконец, чек в пятьдесят тысяч франков и передал его, через стол Дюпэну. Тот осмотрел листок очень тщательно, спрятал его в свой портфель, потом отпер ящик со своим письменным прибором, вынул оттуда письмо и поднес его префекту, который, казалось мне, задохнется от восторга. Он развернул письмо дрожащими руками, окинул быстрым взглядом написанное, вскочил с места, бросился, спотыкаясь, к дверям и скрылся от нас таким невежливым образом, не проронив ни одного слова с того мгновения, как Дюпэн отдал ему письмо.
Когда мы остались одни, мой приятель посвятил меня в подробности дела.
– Парижская полиция, – начал он, – очень искусна в известном отношении. Агенты ее настойчивы, находчивы, смелы и вполне освоены с тем, что требуется их службою. При рассказе префекта об обыске, произведенном в доме министра, я был вполне убежден, что он исполнил свое дело прекрасно… поскольку требовалось техникою его искусства.
– Поскольку требовалось техникою?… – повторил я.
– Да, – сказал Дюпэн. – Я уверен, что им были не только приняты все надлежащие меры, но и выполнены были они в безусловном совершенстве… Если бы письмо находилось, так сказать, в сфере привычного полицейского обыска, оно было бы найдено несомненно.