. При такой усталости эти сто миль будут для нее как пятьсот. Как быстро они пройдут пешком эти сто миль? Четыре или пять дней? Она не знала, сможет ли пережить эти четыре или пять дней рядом с мистером Сама любезность. Она знала его меньше двадцати часов, но уже была близка к тому, чтобы умереть.
— Почему мы не можем идти просто на юг, забыв о востоке?
Он кивнул головой в направлении, откуда они пришли.
— Из-за них. Они не люди Турего, но Турего скоро будет знать, что ты прошла здесь, и отправится за нами. Он не может позволить, чтобы правительство узнало о его маленьких секретных операциях. Поэтому… мы идем туда, куда он не сможет последовать за нами.
Это имело смысл. Ей это не нравилось, но имело смысл. Она никогда не была в прибрежной части Коста-Рики, поэтому не знала, чего можно ожидать, но это лучше, чем быть пленницей Турего. Ядовитые змеи, аллигаторы, плывучие пески, что угодно… все это лучше, чем Турего. Она будет волноваться о болотах, когда туда попадет. Решив так, она вернулась к более неотложным проблемам.
— Когда мы будем отдыхать? И есть? И, честно говоря, Аттила, может, твой мочевой пузырь и размером с Нью-Джерси, но мне надо отойти!
Опять она уловила непроизвольное подергивание его губ, как будто он почти улыбнулся.
— Мы не можем пока остановиться, но ты можешь поесть на ходу. Что до остального, то можешь зайти за это дерево, — он показал в сторону, и, повернувшись, она увидела еще одно из этих огромных смешных деревьев с необычными корнями-подпорками. В отсутствие канализации придется довольствоваться этим. Она нырнула под укрытие корней.
Когда они двинулись дальше, он дал ей пожевать что-то жесткое и темное. На вкус это напоминало мясо, но, с подозрением посмотрев на еду, она решила, что лучше не задавать вопросов по этому поводу. Еда облегчила боль в пустом желудке, и после нескольких осторожных глотков воды она почувствовала себя лучше, а тяжесть в ногах отступила. Он тоже немного пожевал, что убедило ее в наличии у него человеческих потребностей.
Однако после многочасовой ходьбы Джейн стала терять силы, пришедшие было к ней со вторым дыханием. Движения ног стали неуклюжими, ей казалось, что она бредет по колено в воде. Температура постоянно повышалась; уже было намного больше девяноста градусов[7] даже под густым пологом листвы. Влажность и жара обезвоживали ее организм, она продолжала потеть, теряя воду, которая не восполнялась. Именно тогда, когда она была готова сказать, что не может больше сделать ни шага, он обернулся и оглядел ее с беспристрастным профессионализмом.