— Чёрт… — искренне огорчился я. Если бы я мог!.. Если бы я действительно мог прорваться сквозь тысячи и миллионы лет, чтобы понять с чего всё это началось… Истинно прав был тот, кто сказал, что не зная своего прошлого, ты будешь обречён проживать его вновь и вновь.
— Но. Если этого не могу сделать я, то это вовсе не означает, что этого не можешь сделать ты. В конце-концов, именно ты открыл дверь в Тень, куда уже очень долгое время не попадал никто из смертных. Так что это твой мир, и только у тебя здесь есть власть.
— Что вы подразумеваете под властью, товарищ генерал?
— Всё, — лаконично ответил Курибаяси. — Ты смог слить два кошмара воедино и тем самым создать небольшой, но стабильный мир. Вместо пилотской кабины — дверь внутрь поезда, а за хвостовым люком — огромная степь, где живёт живое пламя… Но кто сказал, что твой мир кончается только на этом?
Я взглянул в окно за спиной генерала, морщась и щурясь от яркого солнечного света. В глазах заплясали искры и круги, но я так и не увидел, что было там — снаружи.
А может там ничего и нет? ПОКА нет?
— Спасибо вам, товарищ генерал, — я поднялся с мягкого сиденья, беря меч в левую руку и зашагал по направлению к тамбуру.
— Всегда пожалуйста, лейтенант… — прошелестело мне вслед. Я обернулся, но в вагоне уже больше никого кроме меня не было. Непроизвольно перевёл на две тускло-жёлтые звёздочки на своём погоне — и правда ведь, лейтенант…
Дверь, ведущая в тамбур была слегка странной — слишком старая и обшарпанная на фоне относительно новенького и чистенького вагона. Местами с рыжими крапинками ржавчины, отшелушивающейся краской, почему-то без окошка, и с неожиданно тёплой металлической ручкой. Не просто нагретой воздухом или солнцем, а словно бы прикосновения многих и многих ладоней.
Глубоко вздохнул… Толкнул дверь и сделал шаг вперёд — навстречу ослепляющему солнцу.
Вскинул правую руку, защищаясь ладонью от яркого света, непроизвольно зажмурился, несколько раз моргнул, привыкая к новым условиям освещения…
Это была лесная поляна.
Даже, скорее, не лесная, а такая, какой её принято изображать в сказках и на картинках. Низкая мягкая трава едва ли по щиколотку, россыпь небольших мелких и жёлтых цветков, высокие берёзы со всех сторон. Я сделал несколько шагов, чувствуя, как сапоги обволакивает мягкая трава… И понял, что по-прежнему в воздухе нет ни запахов, ни звуков. И сам мир всё так же пуст и обездвижен — не шевелится трава, не шелестят листья на деревьях, нет ветра, не щебечут птицы, и не пахнут цветы.
Обернулся назад.
Тяжёлая стальная дверь всё так же открывала за собой нутро залитого солнечным светом вагона… Который находился, как оказалось, по ту сторону огромного серого куска скалы.