— Да. так. Слышал я, что он получше других, и влияние на Сталина имеет больше других. Если это так, почему он не говорит Сталину, что происходит? Или, быть может, он не знает всего, что происходит?
Панин пьяно хохотнул и откинулся на спинку стула. Стул жалобно заскрипел, как будто предупреждая, что сейчас развалится.
— Берия знает все. Понял? Даже больше, чем знает Абакумов. И дело вовсе не в том, кто из этой своры хороший, а кто плохой.
— Тише ты, — зло скомандовал Кирилл.
— Все дело в Славном, — в том же тоне продолжал Панин.
— Я уже слышал это от тебя, — словно огрызнувшись, вставил Кирилл.
— Да, в Главном, — упрямо повторил Панин и наставил на Кирилла указательный палец, как дуло пистолета. — Не понимаешь ты простой вещи, Кирилл. На Руси всем правит царь. Если царь хороший, он дает слегка людям жить. В любом случае царь делает все, что хочет, и все вокруг терпят его. Запомни мои слова: поменяется царь — товарищ Сталин, и все изменится на следующий день в соответствии с желаниями нового царя. И все они: и Берия, и Маленков, и. — Тут Панин площадно выматерился, запив рюмкой водки. — И все они станут в один день другими. Такими, какими их пожелает видеть новый царь. Так было, так будет. Разлей по последней.
— Не философствуй. Уже время позднее..
Панин не слушал или не услышал слов Кирилла. Он продолжал:
— И знаешь — почему? Потому что вырвались наверх все холопы. Самая опасная и страшная категория людей. Люди холопского звания, как назвал их Некрасов.
— Савва, заткнись. Стены слышат. Совсем рехнулся?
— Вернее, не люди, а похожие на людей.
— Савва! М-мать твою. Сейчас плесну тебе в морду пивом, чтобы охладился.
— Давай лучше допьем его.
— Оставайся у меня, Савва, — командирским тоном приказал Кирилл. — Я постелю тебе на диване.
— Не надо стелить, я так лягу, — пьяно прогнусавил Панин, шатаясь и хватаясь за что попало, подошел к дивану и рухнул на него.
— Сними хоть ботинки, — посоветовал Кирилл.
— Какая разница, — бубнил Панин, впадая в пьяный сон. — Скоро ноги оторвут.
Тут Панин захрапел, и будить его было бесполезно. Кирилл снял с него ботинки, потушил свет, уселся за стол и закурил. С тревогой думал он о том, как его прошлое может встретиться с будущим.