— Я собиралась тебе рассказать об этом… — произнесла она, — рано или… поздно. Дело в том, Одетта, что я… влюблена!
Одетта замерла.
— Влюблена? В кого же?
Она лихорадочно перебирала в уме всех мужчин, которые бывали в Холле, пытаясь отгадать, кому Пенелопа могла бы вверить свое сердце.
Валмеры довольно часто принимали у себя гостей, так как леди Валмер обожала светские развлечения.
Ей хотелось бы проводить больше времени в Лондоне, но муж ставил перед ней определенные рамки.
Одетта, подолгу находившаяся в усадебном доме, не могла не заметить, что множество элегантных мужчин, которые здесь бывали, все как один ухаживали за мачехой Пенелопы.
Не было случая, чтобы кто-нибудь из них обратил хотя бы минимум внимания на падчерицу.
К тому же, насколько ей было известно, холостяков среди них не имелось.
Конечно, Одетта была слишком отзывчива и деликатна, чтобы заговорить об этом с Пенелопой, но она очень беспокоилась за свою повзрослевшую подругу, которая все еще жила в родительском доме.
Мачеха была во сто крат привлекательней падчерицы.
Между прочим, она и не скрывала, что не в восторге от выпавшей на ее долю миссии вывозить в свет дочь мужа.
К сожалению, Пенелопа не походила на свою мать, умершую два года назад.
Напротив, она вся пошла в отца.
Темноволосый, крепко сбитый, ростом в шесть футов, лорд Валмер был довольно красив.
Однако у женщины его черты совсем не казались прекрасными, да еще приземистая фигура, унаследованная дочерью от него, и вовсе не придавала ей элегантности.
Но Пенелопа отличалась добротой и сердечностью, особенно по отношению к людям, к которым чувствовала привязанность.
Она была стеснительной и замкнутой, возможно, потому, что лишилась матери — умного наставника и друга — в период вхождения в ответственный возраст.
Именно поэтому Пенелопа льнула к Одетте, оставшейся, так же как и она, без матери.
К счастью, у Одетты не было мачехи, которая так или иначе усложняла бы ей жизнь.
— Кто же тот, в кого ты влюблена? — пыталась выяснить Одетта, поскольку Пенелопа все еще не назвала ни одного имени.
Девушка прошептала еле слышно:
— Это… Саймон Джонсон… и он тоже меня любит, Одетта. Он… вчера сам мне об этом сказал.
Это прозвучало ошеломляюще.
Саймон Джонсон был младшим сыном местного фермера-сквайра, обитавшего на другом конце деревни Эденхем.
Одетта знала его всю свою жизнь и всегда считала его чересчур серьезным и скучным.
То, что Пенелопа могла влюбиться в него, а он в нее, было настолько невероятно, что на какое-то время она потеряла дар речи.
— Но где же вы могли встретиться и… откуда ты так… так хорошо его знаешь? — наконец сумела вымолвить она.