Ксанское ущелье (Хачиров) - страница 4

Из толпы, опираясь на длинный посох, вышел старик в аккуратном бешмете, добротной папахе:

— Светлый князь! А хорошо ли начинать свою речь с угроз? Может, мы и без того тебя поймем? Кому угрожаешь? Старикам? Джигиты на завал ушли. Давай пошлем за ними и договорим тогда. Нам уже в дальний путь, который никому не заказан, собираться пора. А дети? Что дети в подати понимают?

Опершись на посох обеими руками, старик ждал, какой последует ответ.

— Может быть, еще кто хочет сказать? — приподнялся Амилахвари в стременах. — Я готов выслушать.

Наступила гнетущая тишина.

Покашливали в толпе, припорошенной незаметно посыпавшим с небес снегом, старики.

— Ясно, — сказал Амилахвари. — Значит, все так считаете. Но я законов не нарушаю, как вы. Я ни в кого камнями не швыряю. Я требую только свое! А где ваши джигиты, это для меня не важно. Забот у меня и без вашего аула много, зимний день короток, дорога — тяжелая. Вот еще и снежок, на беду нам, повалил. Жаль, конечно, что нет ваших джигитов. Может, вырезал бы кое-кому свой герб на спине, чтоб не подстрекали! Их счастье, что ушли, — закончил князь и тут же приказал застоявшейся свите: — Обойдите дома, гоните с каждого двора по корове. Нет коровы — берите телку, нет телки — семь барашков. Не окажется баранов — берите сыр… Всё берите! Всё!.. Предупреждаю, — повернулся он к жителям аула. — Кто попытается помешать, пусть пеняет на себя! Ни старого, ни малого не пощажу! А не согласятся ваши джигиты с моим решением, пусть явятся ко мне, уж мы договоримся.

Сурово смотрели накитцы вслед угоняемому из аула стаду, женщины молча вытирали мокрые глаза.

Ободренный успехом, веселый, гарцевал на своем скакуне Амилахвари. Внезапно его осенило. А что, если обвал на горной дороге по соседству с Накити, о котором рассказали эти старые ослы, использовать в своих целях?

С полдороги с тремя слугами он повернул на тропу, что вела к лесосеке.

Первый раз княжеская артель оставалась там на зиму.

Амилахвари давно угнетала мысль о предстоящем расчете с лесорубами. Как кстати этот обвал! Не иначе сам бог послал ему добрую весть! Разве он не может сказать артельщикам, что его люди везли на лесосеку и провизию, и деньги и вот — надо же так случиться! — попали под снежную лавину? О каком расчете теперь говорить, если все погребено лавиной? Грех! Кто усомнится в его княжеском слове? Кто?

Так размышлял, поглаживая усы и победоносно оглядывая молчаливых спутников, князь. Слуги, навьючив на коней хурджи́ны с провизией, переговаривались о чем-то своем. Они отпустили князя вперед на длину аркана, чтоб не путаться под ногами у рысака, и ехали, хмельные от удачи. Ехали и ждали часа, когда их встретит званый ужин. Неужели и сегодня Черный Датико поскупится? Уж после такой вылазки, после такой прибавки в княжеское стадо можно не только пару барашков выделить на шашлык, а не пожалеть и годовалого бычка.