Он не стал суетиться. Решил подпустить группку поближе и завалить одной короткой очередью. Один из непреложных и неоспоримых законов Зоны: «Экономия и рациональное использование боеприпасов – залог выживания». Сто пятьдесят метров, сто, пятьдесят, тридцать, двадцать… Док лениво вскинул автомат. Зомби остановились как по команде и… И отдали ему честь! Многонационалы чисто по-американски вскинули два пальца к непокрытой голове. Украинец достал из-за пояса выцветшую, замусоленную «конфедератку», нахлобучил ее на пятнистую, всю в частых проплешинах голову и четко козырнул всей ладонью.
«Опа!!! – изумился Док и опустил автомат. – Зона выслала мне охрану!!! Что ж, пойдемте, ребята! Посмотрим, чего вы стоите».
Он поднялся рывком, отряхнул зад, вскинул на плечи рюкзак и решительно двинулся вперед. Зомби пропустили его и поплелись следом, выдерживая дистанцию в двадцать метров. Охрана, конечно, неважнецкая. Они едва поспевали за Доком, хотя и старались изо всех своих мертвецких сил, попросту болтаясь за его спиной. Об аномалиях, благо их на маршруте попадалось немного, предупредить «подопечного», конечно, не могли. Док шел по показаниям ПДА, по интуиции и по подсказкам железных гаек, которые он иногда швырял в подозрительные места.
Ненадежной своей охраны Док лишился очень скоро. Но свою задачу, поставленную неизвестно кем, зомби выполнили до конца, когда из густых зарослей справа и позади Дока резво вывалилась небольшая стая, особей в десять, слепых собак. Собаки атаковали в привычной для них манере – молча и стремительно. Зомби преградили им путь и даже успели пустить в ход огнестрельное оружие. Схватка вышла скоротечная, но жестокая. Половину собак зомби расстреляли в упор, а с уцелевшими сцепились в рукопашной. В ход пошли ноги, руки и зубы. Ногами зомби пинали, руками душили, а зубами рвали. Что до зубов, то у собак получалось лучше. Через минуту, не больше, они разорвали зомби в клочья, хотя на месте и осталось несколько собачьих трупов, и ринулись на Дока. Тот играючи, входя во вкус, двумя очередями добил остатки стаи. Затем вернулся назад, стал перед останками неизвестных солдат, снял шлем, выдержал минуту молчания, четко отдал честь и двинулся дальше.
Река встретила Дока матово-зеленым зеркалом водной глади. Уже заходила вечерняя зорька и вовсю резвились тяжелые, заматеревшие карпы. Окунь гонял рыбную мелочь, и она серебристыми брызгами рассыпалась по поверхности. Плакучие ивы полоскали в воде свои толстые косы. Едва слышно шелестел резными листьями могучий клен. А в густых зарослях лещины уже затехкал соловей. Док зачерпнул в пригоршню не по-августовски прохладную речную влагу, плеснул в лицо.