Повесть о любви (Сукачев) - страница 3

А она между тем умывалась снеговою водой, испуганно и быстро черпая ее узкими ладонями. И все в ней было прекрасно: лицо, волосы, стройная фигура и даже короткое пальто в крупную клетку и тоненький зеленый шарфик.

Я с грустью отошел от окна, и каким бледным и серым показалось мне все вокруг. А Мишка, этот упрямый и веселый хохол, мог спокойно колотить в эту минуту гвозди. Я был оскорблен.

— Кого ты там увидел? — спросил Мишка, заметив, очевидно, мое состояние.

Я смутился и, схватив ножовку, принялся торопливо пилить кусок сухой штукатурки, не зная зачем и для чего.

— О, Лина, а у нас строят, — услышал я голос и оглянулся. Девушка стояла на пороге и удивленно смотрела на нас. Я тут же отвернулся, потому что она мне показалась существом необыкновенным, совершенно из другого мира, куда мне доступа нет и никогда не будет. И я с яростью принялся пилить дальше, уже смирившись с тем, что, как говаривали у нас в деревне, хорош квас, да не про нас. Лист штукатурки прыгал, ножовку заедало, и разрез получался кривым, бестолковым. И Мишка, стоя на козлах и глядя на мою работу, самым будничным голосом сказал:

— Лина, помоги ему, а то он руку себе оттяпает. — Я похолодел. Мне показалось, что сейчас начнется буря, случится что-то такое ужасное, чего я даже толком представить не мог. Но вместо этого девушка радостно и доверчиво сказала: «Пожалуйста», — и ее маленькая узкая рука осторожно коснулась листа штукатурки. Не знаю, не слишком ли я теперь сентиментален, но тогда мне показалось, что она коснулась меня. Проклиная Мишку, я кое-как допилил штукатурку и выскочил из комнаты.

А через час их увезли. Я не знал куда и зачем, я только видел, как они, человек сорок, садились в крытые грузовики вместе с чемоданами и чему-то весело смеялись, о чем-то беспечно говорили на непонятном языке. Из окна украдкой я наблюдал, как подхватили Лину несколько рук, и она моментально оказалась в кузове и скрылась от меня. Тогда я думал, что навсегда.

— Куда их? — стараясь быть равнодушным, спросил я Мишку.

— Не знаю. Наверное, в Беловку.

— А почему здесь не оставили?

— Так общежитие не готово. Они тут в первую ночь померзнут и смотаются назад, в свою Литву.

Литва, Литва. Я ничего не знал об этой стране. Я, кажется, впервые услышал о ней. Но вдруг какой чудесной и заманчивой показалась мне она. И я уже думал, что там живут исключительно красивые и странные люди, такие же, как девушка с распущенными волосами.

3

Через день была среда. В пять часов я вернулся с работы и, скинув сапоги, развалился в кухне на железной кроватке, служившей у нас вместо дивана. Странная скука и равнодушие овладели мной с той самой минуты, как Лина исчезла в кузове грузовика. Все мне вдруг показалось постылым и ненужным в моей жизни.