Он расположил к себе коменданта Бриссака, большинство городских старшин и всех, кто оставался в парламенте. Для входа был назначен день 22 марта. Старейшина торговцев д'Юйер и три городских старшины д'Англуа, Нере и Борепер сплотили вокруг себя своих родных и друзей, выгнали испанцев из казарм и овладели воротами Сен-Дени и Сент-Оноре.
Король подал им сигнал выстрелом с Монмартра.
Он вошел в город за два часа до рассвета, не встретив никакого сопротивления.
Королевская армия заняла город и расположилась так, что парижане, даже самые фанатичные, проснувшись, оказались совершенно бессильны.
Однако наиболее упорные молчали и оставались у себя, в то время как на улицах появились люди, несущие белые флаги и шапки в руках. Они обегали все улицы с криками:
— Прощение всем!
И когда по Парижу разнесся единый клич, город взорвался невообразимым криком:
— Да здравствует король!
Генрих согласился сменить религию. Всем известны его слова, ставшие поговоркой: «Париж стоит мессы». Потому его первый визит был в собор Парижской Богоматери. Его сопровождал огромный кортеж. Стража хотела отодвинуть толпу.
— Пускать всех! — кричал Генрих. — Разве вы не видите, что народ изголодался без короля!
И король благополучно добрался до собора и из собора в Лувр.
Габриель, которая сопровождала короля, была помещена сначала в гостиницу дю Бушаж, примыкавшую к дворцу.
И это у нее пять месяцев спустя Генрих чудом избежал смерти от руки Жана Шателя.
Король принимал двух дворян, преклонявших перед ним колени. В момент, когда он нагнулся, чтобы их поднять, он почувствовал сильный удар по губам.
Сначала он подумал, что это дурочка Матюрин, которая его неосторожно задела.
— Чтоб тебя дьявол забрал, идиотка! — сказал он. — Она меня ранила.
Его губы были разбиты, один зуб сломан.
Она бросилась к двери и захлопнула ее.
— Нет, папаша, — сказала она, — это не я, это он.
И указала на молодого человека, прятавшегося за оконными шторами.
Два дворянина бросились на него со шпагами в руках.
— Не причиняйте ему зла, — закричал Генрих IV, — он, наверное, сумасшедший.
Король ошибся самую малость, так как это был фанатик.
Юношу арестовали и нашли у него нож, которым он только что ударил короля. Звался он Жан Шатель, был сыном богатого суконщика и учился в Клермонском коллеже. Он вовсе не отрицал своего преступления, но похвалялся им, заявляя, что действовал по собственной воле и приверженности к религии. Он был убежден, что обязан убить короля, не одобренного папой. Потом он добавил, что должен был искупить грех перед Создателем и что кровь еретика будет искуплением, угодным Богу.