Там тоже не разгуляешься — степь близко,— возразил Рудак.
А лес в Рязанщине какой — за версту все видать,— поддержал его Корень.
И все ж надо туды идти! — с горячностью воскликнул атаман.— Тут нас всех перебьют или переловят. Слышали, небось, что купец московский, которого мы под Серпуховым перехватили, сказывал? Задумал великий князь Дмитрий Иванович, извести ватаги со всей земли Московской. И он это исполнит! — жестко, словно чеканом по железу рубал, произнес он.
Раздался недовольный гул, кто-то выкрикнул:
Мельник шума не боится!
Не потому, что так князю Дмитрию охоче или всесильный он,— продолжал уже спокойнее вожак.— В другом тут дело. Вот все вы не первый год промысел ведете. А заметили, что в последнее время мало кто пристал к ватаге нашей? Оттого все оно, что обезлюдела Московская земля после сечи Куликовской, остальным ослабление от поборов дали. Ведомо мне: не платит Москва в Орду дань после мамайщины... Теперь-от давайте судить, рядить, что делать станем.
Выходит: был бы покос, да пришел мороз! — желчно заметил Рудак, его дряблые щеки, заросшие седыми волосами, всколыхнул едкий смешок.
Тут не можно, там тоже с рязанцами сыр-бор не разведешь. Конец ватаге пришел, так что ли, Гордей? — раздраженно выкрикнул Епишка, его рябое от оспы лицо перекосилось, ссузившимися серыми шальными глазами смотрел он на Гордея.
Ты брось сие, Епишка! Раздор посеять хочешь? Не выйдет! — вспыхнул чернобородый; густые, сросшиеся на переносице брови, под которыми углились темные глаза, сердито нахмурились.— Никого не неволю, тебя ж тем паче! Кто как хочет, пущай так и делает!— громовым басом заорал он.— Зачем я вас на Рязанские земли зову? Боярским и монастырским людям худо там живется, вот и начнут они к нам приставать. На Рязани мы скоро войдем в силу и еще покажем себя,
Гордей дело говорит — надо за Оку подаваться,— поддержал атамана Клепа.
Спорили недолго. Большинство ватажников вскоре согласилось с вожаком. Лишь четверо, в том числе Епишка, решили остаться в коломенском лесу.
А с острожником как быть? — напомнил Рудак.
Верно! Забыли вовсе! Не с собой же его брать, ан и отпустить не можно! — зашумели лесовики.
Оно б и очень можно, да никак нельзя! — вставил свое слово и Митрошка.
Можно, не можно! — передразнил его рябой.— Повесить острожника на суку, и весь сказ!
Дело Епишка орет! Одним ворогом меньше будет!..
Жизнь Федора снова оказалась в опасности, и снова на
выручку ему пришел лесной атаман.
Погодьте, молодцы! — властно остановил он лесовиков, которые уже намерились идти за пленником в землянку.— Прежде поговорить с ним хочу. Может, что нужное для ватаги узнаем. А порешить его всегда успеем — не убежит.