И когда воцарилась тишина, Тэйлор не спешила заполнить образовавшуюся паузу болтовней. Не спешил и Дрю, отчего он даже задумался, с какой это стати ни один из них не жаждал в этот миг встречи погрузиться в пучину светской беседы. Поскольку было холодно, Тэйлор подняла воротник стеганой куртки и сунула руки в карманы. Дрю внимательно следил за ее движениями, вдавливаясь поглубже в объятия дубленки, и не отрывал от не глаз. Взрослая версия девочки Тэйлор и возникшая при встрече с нею напряженная тишина сводили его с ума.
Наконец она заговорила:
— Ну, наверное, тебя привело сюда Рождество.
— Нет. — Дрю был абсолютно уверен, что при этих словах в глазах у нее промелькнуло разочарование, и поспешно добавил: — Меня привело сюда желание остаться тут навсегда.
— Ты вернулся? Навсегда? — Удивленная, Тэйлор попыталась представить себе, как Дрю становится столпом общества в этом маленьком арканзасском городке. Представить это было весьма несложно. Она без труда вообразила, как он превращается в этакий надежный столп — крепкий, безотказный, преисполненный жизненной силы. Она задумалась, будет ли он жить в огромном, белом, увитом плющом доме-монстре, которым владели его родители и который находился в двух улицах отсюда, или же он купил себе что-то еще. — Клей не сказал мне об этом ни слова.
— Он и не знает. Последние несколько лет мы с ним связи не поддерживали.
— Тогда понятно, — кивнула Тэйлор.
— Ага, — согласился с нею Дрю. — Понятно.
Тэйлор промычала нечто, похожее на «Г-м-м!» И они опять умолкли.
Кто-нибудь со стороны удивился бы, отчего двое старых друзей с таким трудом ищут темы для разговора, но только не сам Дрю. Он-то прекрасно знал, отчего. Он и Тэйлор не были старыми друзьями. Их отношения носили гораздо более сложный и запутанный характер. Когда-то она влюбилась в него. Он тоже испытывал к ней определенные чувства, чувства, для него непозволительные. И в тот единственный раз, когда у него не сработали тормоза, он почувствовал себя грязным старикашкой, воспользовавшимся ее горем и словно обокравшим младенца.
Теперь же, глядя на стоящую перед ним женщину, Дрю знал, что больше никогда не будет ее воспринимать, как младшую сестренку Клея. Разница в шесть лет, из-за которой и возникла первоначально проблема, теперь воспринималась весьма проблематично. Ей было двадцать девять и она не только больше не была младенцем, она была вполне взрослой женщиной. Но это все равно не играло роли. Ибо даже если она не была ни в кого влюблена и не была ни с кем прочно связана, он все равно интересовался ею не вовремя.