Ночью выпал снег. Город проснулся чистый, опрятный, с бодрым морозцем. Владислав Аркадьевич вышел из подъезда на свежепритоптанную дорожку, огляделся и подумал, что научились все-таки у нас, слава богу, бороться с дымом и заводской копотью. В пору его детства, помнится, снег так прямо и падал грязным, серым. А теперь вон какая белизна! Приятно. Владислав Аркадьевич затянулся в последний раз сигаретой, бросил ее в сугроб и легко, но с достоинством понес свое солидное тело через двор к арке ворот.
— Извините, можно вас на минуточку…
— Мда-да, я вас слушаю. — Он остановился, с официально чуткой кабинетной улыбочкой повернулся всем корпусом к спешащей ему наперерез девушке.
— Извините, вы ведь Извольский?
— К вашим услугам.
Кто такая? Куртка импортная, волосы окрашены в рыжий цвет. Где-то видел. Не лицо помнится, да лица и не видно из-за рыжих косм. И очки, темные, большущие, весьма нелепые очки. Наверное, Радика знакомая.
— Так что вам угодно? — Извольский украдкой метнул взгляд на окна — не видят ли его с девицей? Мало ли, злые языки…
— Скажите, Радик дома не ночевал?
— М-да, кажется… А в чем дело? — шевельнулась тревога.
— Видите ли… их, наверное, посадили.
— То есть как? Куда посадили? Кого — их?
— Радика, Валеру и Олега. Точно не знаю, мне так сказали. Будто они ночью что-то там…
— Но что именно? — упавшим голосом прошептал Извольский.
Девица скривила большой крашеный рот.
— Не знаю. Один из наших видел, как их забрали и увезли.
— Один из наших, так… Позвольте, куда увезли?
— В милицию, конечно. Куда же еще.
— Но почему тогда он не позвонил?
Очки удивились, глупости вопроса.
— Они же арестованные!
— Ах, да да… Но что случилось? Серьезное что-нибудь?
— Вы знаете, Радик, если выпьет, он такой… Его надо выручать, его и остальных!
— Да, благодарю вас, э-э… Сейчас же еду в милицию…
— Забрали их на Садовой, они должны быть в нашей милиции… Ну, я побегу.
Тощая девица неженственно ссутулилась и исчезла.
Радик!.. Ах, какая неприятность! Кто есть из знакомых в милиции? Впрочем, самому не очень удобно. Придется просить Таланова, он со всеми знаком, повлияет. Или Щеглова. Нет, лучше Таланова, у него, кажется, в прокуратуре кто-то есть. А еще лучше, пусть жена всплакнет перед Идой Абрамовной, это успешнее будет. Но что натворил сын? Беда с мальчишкой. Ну, в институт не прошел, прошляпили родители — не на того понадеялись, кто же знал. Так сидел бы смирно год, до будущего приема. Вот подвел, собачий сын, ах… Не ночевал дома? Кажется, не ночевал. Собственно, какой в том грех, если где-нибудь и заночует. Но не в милиции же!