"Отношения между двором и обществом приняли натянутый характер". Александра Федоровна объясняла себе тем, что общество - это вовсе не русский народ. Ни развратные аристократы, ни бастующие рабочие, ни революционные студенты или заносчивые министры не имели ничего общего с истинно русскими людьми. Теми, кого она встречала тогда летом в Ильинском. Скромными простыми людьми - а их миллионы - шедшими березовой рощей, чтобы трудиться в поле. Те, кто на коленях молился за царя, вот кто поистине олицетворял Россию. Для них она была не просто императрица, а царица-матушка.
7. ДВА РЕВОЛЮЦИОНЕРА
Представление императрицы о провинциальной жизни, хотя и значительно упрощенное, было в общем недалеко от истины. Еще в начале нынешнего столетия отличительной способностью русского сельского пейзажа были разбросанные там и сям помещичьи усадьбы, окруженные деревнями, где жили крестьяне, отцы которых были крепостными и которые сохранили прежний уклад жизни. Общество любого провинциального городка было похоже одно на другое: верхний его слой, сливки общества составляла местная знать и дворянство, следующую ступень занимали бюрократы и интеллигенция - судьи, присяжные поверенные, врачи и учителя; после них шли священники, чиновники, лавочники, ремесленники, мастеровые, прислуга. Подчас монотонную жизнь таких городков нарушали какие-то волнения, появлялся душок либерализма, однако преобладали консервативные взгляды и настроения. По иронии судьбы, именно таков был Симбирск, город на Средней Волге, где прошло детство двух человек, которым суждено будет сыграть важную роль в свержении Николая II и Александры Федоровны. Одним из них был Александр Федорович Керенский. Другим - Владимир Ильич Ульянов, он же Ленин, который был на одиннадцать лет старше Керенского.
В 80-х-90-х годах прошлого столетия Симбирск представлял собой заброшенный приволжский городок. Железной дороги не было, и, хотя в период летней навигации у городской пристани останавливались колесные пароходы, основной дорогой, связывавшей город с остальной страной, был санный путь по льду реки. На холме, взметнувшимся над Волгой, и поймой, тянувшейся к востоку, расположились собор, губернаторский особняк, гимназия и библиотека. "От вершины холма к берегу простирались великолепные яблоневые и вишневые сады, - вспоминал А.Ф.Керенский. - Весной весь склон холма покрывался белыми ароматными лепестками, ночью соловьи пели так, что дух захватывало. С вершины холма летом повсюду, куда ни кинь взор, на другом берегу реки видны луга. Когда таял снег, начинался паводок. Пойму затапливало, и она превращалась в безбрежное море. А жарким летом на лугах слышались песни крестьян и горожан, косивших густую, душистую траву.