двигаясь с места. Ради меньшего я бы не вернулся. Я даже не был
уверен, что вернусь ради этого.
— А ты меня примешь? — парировал он, ухмыляясь, отчего
женщины завздыхали, как влюбленные по уши девчонки.
Я скрестил руки на груди и внимательно присмотрелся к нему с
разделявшего нас расстояния. Он выглядел довольно приятно: темные
волосы и глаза контрастировали с бледной кожей. И одет он был так,
чтобы подчеркнуть драматичность образа. Будь он любым другим
клиентом, я бы провел его к себе и счел удачей, что вообще кого-то
подцепил.
Но он был вампиром, а представители его рода никогда не
упускали случая обратить самых здравомыслящих моих знакомых в
немыслимых идиотов, лебезящих ради малого глотка вечности. Кто
мог бы противиться такому искушению?
Даже я не мог, хотя для меня решающей была не
привлекательность бессмертия. Ночь была скучной, дела шли плохо
всю неделю. Я был не настолько обеспеченным, чтобы позволить себе
отказаться от выгодного клиента.
Я мотнул головой в сторону лестницы. Он расплылся в улыбке и
направился ко мне сквозь толпу. Он подошел и, прежде чем я
догадался, что он собирается сделать, взял меня за руку.
Среди женщин, конечно, ходили слухи о клиентах, и самые
удачливые – те, что побывали в постели с вампиром – судачили об
этом больше всех. Наверное, они рассказывали, на что похоже
вампирское прикосновение. Я не знал, мне было не интересно
слушать. Если бы я попытался представить, я бы предположил, что
раз уж в них не горит пламя жизни, их прикосновение должно быть
холодным как лед и пронзающим до самых костей.
Но ладонь Майкеля пылала словно угли. Его пальцы обжигали
мою руку, как языки пламени.
Я вырвался из его хватки и повернулся к лестнице, он последовал
за мной. Никто из нас двоих не произнес ни слова, но за нами тянулся
чужой шепот. Даже если он что-то и расслышал, то не придал
значения. Наверное, он к такому привык.
Я остановился перед дверью, положив кончики пальцев на ручку,
и обернулся к нему. Вторую руку я протянул ладонью вверх.
— Свидание? Или останетесь на ночь?
Мы оба не придавали значения приближающемуся рассвету, хотя
для него ночью был как раз ясный день.
Он рассмеялся:
— Нет, не свидание. Я пришел не ради этого.
Он принялся отсчитывать гульдены1 в мою ладонь – их было
больше, чем я обычно брал за целую ночь, даже больше, чем я
спросил бы с него, настолько много, что я едва не открыл рот от