|
| The French soldiers and sailors which had swarmed over the captured ship had torn away even the brasswork in the same fashion; they had gorged upon the unappetizing provisions in a way which proved how miserable were the rations provided for the men who fought for the Empire - but it was only a few who had swilled themselves into insensibility from the rum casks. | С равной жадностью французские солдаты и матросы накинулись на "Сатерленд" и ободрали все, вплоть до медяшек. Они в один присест смолотили жалкую провизию - не зря говорят, что Бонапарт держит своих людей на голодном пайке. Однако пьяным не напился почти никто, хотя рома было вдоволь. |
| In face of similar temptation (to which no British officer would have exposed his men) British seamen would have drunk until nine-tenths of them were incapable or fighting mad. | Девять из десяти британских моряков перед лицом подобного искушения (какому никогда бы не подставил их британский офицер) упились бы до беспамятства или до пьяной свары. |
| The French officers had made the usual appeal to their prisoners to join the French ranks, making the usual tempting offers of good treatment and regular pay to anyone who cared to enlist either in the army or the navy. | Французские офицеры обратились к пленным с обычным призывом перейти на их сторону, суля хорошее обращение и щедрое жалованье. |
| Hornblower was proud that no single man had succumbed to the temptation. | Сейчас Хорнблауэр с гордостью вспоминал, что ни один из его людей не поддался на уговоры. |
| As a consequence the few sound men now languished in strict confinement in one of the empty storerooms of the fortress, deprived of the tobacco and rum and fresh air which for most of them represented the difference between heaven and hell. | Теперь те немногие, кто чудом не получил ранений, томились под замком - их загнали в душный склад, лишив табака, рома и свежего воздуха, что для большинства из них и составляло разницу между раем и адом. |
| The wounded - the hundred and forty-five wounded -were rotting in a dank casemate where gangrene and fever would soon make an end of them. | Раненых - сто сорок пять человек - бросили в сырой каземат, умирать от гангрены и лихорадки. |
| To the logical French mind the poverty-stricken Army of Catalonia, which could do little even for its own wounded, would be mad to expend any of its resources on attention to wounded who would be intolerable nuisances should they survive. | Руководство нищей армии, которое и для своих-то людей мало что могло сделать, сочло неразумным тратить силы и медикаменты на раненых, с которыми, выживи они, не оберешься хлопот. |