Как – то шли мы с Борисычем домой, как бы это сказать, несколько подшафе (ну да, бывает такое и у рыцарей морских глубин). Вошли мы с ним в городок наш – все такие румяные и с жаждой приключений и видим – стоит агитавтобус ЛДПР (ездили такие в то время – членов в партию собирали). Борисыч и говорит:
– Слушай, брат, а чего бы нам с тобой в ЛДПР не вступить?
– Не понял, – говорю – Борисыч твоей логической интерполяции. Пару звеньев ты видимо уронил по дороге. Будь добр аргументируй свой душевный порыв.
– Ну смотри, – начинает загибать пальцы в варежках Борисыч, – ты из Белоруссии, я из Украины, мы оба с тобой не граждане Российской федерации (на тот момент много таких было) и при этом держим в своих заскорузлых руках её ядерный щит, а иногда и меч. Какое мы на это имеем моральное право? А тут – вступим в российскую партию и вроде как наполовину россияне станем.
– Логично, коллега – отвечаю ему я, – тем более я лично видел как на улице Гороховой Владимиру Вольфовичу в пыжиковой шапке рукоплескали пенсионерки интеллигентной наружности, – ну не дуры же они кому попало рукоплескать.
Переменными ходами и курсами дошли мы до автобуса, а он гад закрыт. Если вы думаете, что на этом мы сдались, то вы сильно недооцениваете целеустремлённость и упорство людей, которые берегли ваш покой, не получая зарплату по четыре месяца подряд. Сломали мы дверь этому бедному ПАЗику и попали, так сказать, в передвижной партийный храм. Там столик, на нём кучка удостоверений, журнал регистрации членов…и никого.
– Ну что, – говорит Борисыч, – давай вон в журнал запишемся, как региональные лидеры, да партбилеты себе выпишем, с двумя-то высшими образованиями на двоих вообще не проблема.
Но тут я встал в позу.
– Погоди-ка, Борисыч, а как же торжественная обстановка? Музыка должна быть бравурная какая-нибудь и радостные женщины вокруг или даже наяды, виляющие бёдрами. Я без пафоса не согласен свою партийную девственность отдавать замёрзшему ПАЗику.
– Прав ты, чёрт. Никакого удовольствия в этих механических фрикциях, офицеры так не отдаются.
Походили мы по автобусу, в гудок побибикали, покачали его снаружи (вдруг думали милиция прибежит и найдёт нам этих радостных женщин с музыкой) – всё безрезультатно. ЛДПР не хотела нас принимать в свои ряды. Пришлось просто сходить в библиотеку за книжками. Я тогда помню взял "Я- снайпер" Стивена Хантера, а что взял Борисыч уже не помню.
А партийную девственность с тех пор так и храню. Так чувствую и умру – партийным девственником.
Никогда не жду поздравлений на 23 февраля и очень искренне удивляюсь, когда их получаю. Просто я не отмечаю эту дату, как профессиональный праздник. Сейчас напишу тут большой и красивый рассказ почему так. Я – профессиональный военный, в прошлом и довольно долго служил на атомных подводных лодках Северного флота. Так уж получилось, что у нас за праздники считались две даты: 8 Марта и Новый год. И то, только в том случае, если ты не стоял на вахте, или, что ещё хуже, не заступал на неё на следующий день. Во все остальные праздники было обязательное торжественное построение – малоприятная вещь. Подпоясываешь шинель жёлтой подвязкой, отрезаешь очередной кусок белой простыни, чтоб соорудить себе праздничный шарф и идёшь стоять в строю.