Игра. Реванш (Обатнина) - страница 4

— Чёрт… — Алексей мучительно вздохнул, морщась от боли. — Три дня бездействия, три дня…

Смолин закрыл глаза.

«Сон, лучшее лекарство…»

Дверь в палату распахнулась и в сопровождении конвойного вошла миниатюрная голубоглазая медсестра в накрахмаленном халате. Сделав буквально несколько шагов по направлению к постели, на которой лежал пристёгнутый наручниками Смолин, Рязанцева хотела было сказать бодрым голосом «С добрым утром!», но тут Алексей, открыв свои огромные, практически чёрные, бесовские глаза, и у Анжелики задрожали руки, а ноги от волнения сделались ватными.

Это был самый красивый мужчина, которого ей довелось встречать в своей жизни: правильный овал лица, смуглая кожа, волевой подбородок с едва заметной ямочкой, чёрные брови в разлёт, римский нос, чётко очерченные губы. Но самым удивительным во всём облике, безусловно, были глаза: чёрные, нереальной величины, с длинными, пушистыми, до самых кончиков тёмными ресницами, они затягивали, словно в омут, не оставляя ни малейшего шанса на спасение. Поражало ещё и то, что, даже находясь в больнице при следственном изоляторе, Смолин умудрялся выглядеть властным, высокомерным королём, на чьих губах блуждала снисходительная улыбка.

— Доброе утро, — деревянным голосом пробормотала Анжелика, звякнув медикаментами на подносе. Конвойный, застыв при входе, с мрачным выражением следил за движениями Рязанцевой.

— Сейчас я сделаю Вам укол, а потом поставлю Вам капельницу.


Смолин молчал, пристально глядя на залившуюся румянцем девушку.


— Ника…

— Простите?

— Чёрт… — Смолин пристально рассматривал пуцовую от волнения Рязанцеву.

— Ника…

— Я — Лика…

— Что?

— Меня зовут Анжелика, если коротко, то Лика.

Игла легонько щипнула кожу, но Смолин даже не почувствовал укола, продолжая рассматривать медсестру своими демоническими глазищами.

«Насмешка… очередная насмешка судьбы… невероятное сходство… За что… сука, сука, сука!!!»


Алексей в сердцах дёрнул рукой, прикованной наручником к спинке кровати.


— Не дёргайтесь, — велела Рязанцева, подходя к двери и вкатывая в палату капельницу.

— И постарайтесь не шевелиться.

— Хватит болтать, — одёрнул её конвойный.

— Простите, — кивнула Анжелика, протирая кожу на запястье спиртом.

Лику трясло, словно через неё пропустили слабый разряд тока. Смолин оказался в сотни тысяч раз красивее, нежели на фотографиях, а опасная близость к чуть ли не самому гениальному преступнику за последнее время, что греха таить, возбуждало, мешая девушке адекватно мыслить.

«Не влюбляться, понятно, что именно имел в виду Дмитрий!»


— Потерпите…