Но в тот момент само осознание, что он с ней и целует её — любым способом — доставляло ей удовольствие. Бедная девочка с самооценкой около нуля не имела никаких шансов не стать потехой для его самолюбия.
— Сколько раз ты думала об этом? — спросил он и почти тут же хорошенько шлёпнул за попытку не отвечать. А потом ещё и ещё, требуя ответа
— Не знаю, — пребывая в замешательстве и страхе, она почти кричала, пытаясь избежать не столько ударов, сколько грубого психического насилия. Но он лишь начинал развлекаться, и сразу затем заставил её просить о продолжении.
Она попросила. Её запутанное, шокированное сознание предпочло воспринять это как эротическую игру. Но от быстрого, жесткого секса на кухне, напоминающего насилие, удовольствия она не получила.
И тогда Сачч нанёс самый мощный и самый жестокий удар: он вновь стал нежным, завернул её в плед, отпаивал вином, пока она не доверилась ему снова, начиная улыбаться.
Что произошло после, вспоминать не хотелось совсем. В этом не было ни капли нежности, любви, уважения — хотя бы к её телу, если не к ней самой. Физически она получила удовольствие. Морально была уничтожена, но поняла это лишь на следующее утро.
* * *
Проснувшись в огромной кровати, она поймала себя на том, что покорно и терпеливо ждёт продолжения. Корре казалось: Сачч вот-вот станет другим, приоткроется или просто подарит ей немного нежности, которой дразнил весь вчерашний вечер, в последний момент подменяя ласку и теплоту побоями и ледяными взглядами.
Но он внезапно замкнулся. В момент её пробуждения он принимал душ, а когда вышел — его лицо ничего не выражало.
— Одевайся, поехали, — потребовал он таким тоном, как будто был донельзя раздражён. Но чем? Тогда она не понимала этого, как и того, что в ту ночь её романтическая влюблённость превратилась в болезненную зависимость, простого выхода из которой не было.
Час спустя она была дома. Разочарованная, раздавленная, но всё же сохраняющая безумную надежду. Она плакала, ужасалась и мечтала о новой встрече с ним одновременно. "Я — чокнутая, — с искренним ужасом поняла Корра. — Психически больная. Даже больше, чем Сачч".
Коэре. Шаггитерра.
На корабле, когда она прилетела, было очень тихо. Она телепатически почувствовала брата и без труда отыскала его в зоне, предназначенной для отдыха.
— Твоя невеста… — осторожно спросила она, оглядываясь по сторонам — Коэре пока не готова была к встрече: точно не сейчас.
— Отдыхает в своей каюте. Сейчас ещё рано. К тому же, ей было нехорошо вчера.
— Не удивительно. Мне бы тоже было нехорошо с таким женихом. Сколько, говоришь, человек ты чуть не убил на днях?