Тереза сидела в гостиной перед камином, читая старую газету.
– Пятилетней давности, – сказала она и сложила газету. – Но если бы я не посмотрела на дату, то решила бы, что она сегодняшняя.
– Plus ça change…[38] – начал Гамаш.
– Сколько ни меняй – все одно и то же будет, – закончила Тереза, потом задумалась. – Вы тоже так считаете?
– Нет, – сказал он.
– Вы оптимист, месье. – Она подалась к нему и шепотом призналась: – Я тоже не верю.
– Кофе? – спросил Гамаш и отправился в кухню, где налил кофе им обоим.
Тереза тоже пришла в кухню и прислонилась к мраморной столешнице.
– Чувствую себя не в своей тарелке без моего телефона, электронной почты и ноутбука, – призналась она, обхватив себя руками.
Ее голос звучал как у наркомана в завязке.
– И я тоже, – сказал Гамаш, подавая ей кружку с кофе.
– Когда вы приезжаете сюда вести следствие, как вы соединяетесь с внешним миром?
– Единственное, что мы можем, – подключиться к телефонной сети и повысить ее проходимость.
– Это такое старье, – сказала Тереза. – Но все же лучше, чем ничего. Я знаю, что в отдаленных районах вы пользуетесь также коммуникационными узлами и мобильными спутниковыми тарелками. Они здесь работают?
Он покачал головой:
– Не очень надежно. Долина расположена слишком низко.
– Или горы вокруг слишком высоки, – с улыбкой сказала Тереза. – Я предпочитаю такой взгляд.
Гамаш открыл холодильник и достал из него бекон и яйца. Тереза вынула хлеб из хлебницы и начала его нарезать, а старший инспектор тем временем выложил бекон на чугунную сковородку.
Бекон шипел и щелкал, когда Гамаш протыкал его и перемещал кусочки по сковородке.
– Доброе утро, – сказал Жером, входя в кухню. – Я учуял запах бекона.
– Почти готово, – порадовал его Гамаш от плиты.
Он принялся разбивать яйца и выливать в сковородку, а Жером тем временем накрывал на стол.
Несколько минут спустя они сидели перед тарелками с беконом, яичницей-глазуньей и тостами.
В окне над раковиной Гамаш видел сад Эмили и лес за ним, покрытый таким ярким снегом, что он казался скорее голубым и розовым, чем белым. Трудно было найти место более идеальное, чтобы спрятаться. Не существовало более безопасной конспиративной квартиры.
Старший инспектор знал, что они в безопасности, но и отрезаны от мира.
«Как пятерняшки, – подумал он, глотнув крепкого горячего кофе. – Пусть остальной мир пребывал в бездне Великой депрессии, их вытащили оттуда и поместили в безопасное место. Им дали все, что они могли пожелать. Кроме свободы».
Гамаш посмотрел на своих друзей: они ели бекон с яйцами и намазывали домашний джем на домашний хлеб.