Сезар вскинулся, обеими руками схватился за топорище. Даже не в горле у него, а где-то гораздо глубже зародился бешеный рев, голосовые связки затрепетали, как натянутые резиновые жгуты. Это зверь в нем рвался на поверхность, но Валери опередила.
— Вот что я тебе принесла!
Девушка сдернула платок, явив глазам монстра содержимое корзинки. Руку отца Соломона с окоченелыми пальцами-крюками, сжимающими в мертвецкой хватке ничто.
Валери посмотрела прямо в затопленные ужасом глаза отца.
«До чего же проще стать зверем, чем прожить такую вот жизнь», — подумала она.
И прежде чем Сезар успел шевельнуться, она совершила то, чего уже не исправить. Схватила холодную конечность и вонзила ему в живот острые серебряные когти. И держала, и налегала, пока ядовитое серебро разбегалось по его телу.
На миг Валери встретила его взгляд — словно ее собственные глаза блеснули в зеркале. Она слышала дыхание отца, тяжелое, как у запыхавшегося ребенка. А потом он упал. Мертвый.
И в том, что он не оживет, Валери была абсолютно уверена.
Валери стояла со слезами на глазах, какие-то бессвязные слова срывались с уст. Приблизился Питер, обвил руками хрупкие девичьи плечи, прижал ее к себе и держал, пока она не затихла.
Она смотрела на безжизненное тело — не зверя, убившего столь многих любимых ею людей, а родного отца. Ей и самой хотелось умереть. Все рухнуло. Ничего не осталось. Жить больше незачем.
— Прошу тебя, уведи меня отсюда.
Питер взял ее за руку — и вдруг поморщился, и разжал пальцы, и отстранился.
— В чем дело? — недоуменно посмотрела на юношу Валери.
Тот не хотел отвечать. Но в конце концов приподнял разорванный рукав и буркнул:
— Он меня укусил.
На руке зияла ранка, в ней уже вскипала отравленная злом кровь.
— Питер… — Валери похолодела от ужаса.
Он лишь головой покачал — самому не верилось, что случилось непоправимое.
— Когда придет кровавая луна, я стану таким, как он. Зверем.
Питер выскочил за дверь и даже не слез, а свалился с дерева — панический страх затмевал его рассудок.
Валери поспешила следом, приблизилась к нему, в муке скорчившемуся на снегу. День выдался просто чудесный: луна все еще видна в небе, буря улеглась.
К обуви лип снег, словно пытался удержать людей. Питер упал на колени, и она, заливаясь слезами, точно так же опустилась рядом. В отчаянии они потянулись друг к другу; встретились в поцелуе губы. Ужас от содеянного, стыд и торжество — все перемешалось. Питер совершил для Валери все, что мог, а она не верила, она его подозревала. Теперь осталось сделать только одно. Отдать ему свою любовь. Тяжелая мужская рука скользнула по ее телу, нашла ее руку. Вторая ее кисть сама добралась до его пальцев. Обнимая друг друга, они делились своим теплом в холодном заснеженном мире.