– В 1994 году, – вспоминает Никита Дмитриевич, – во время обеда в «Гарик», лондонском клубе деятелей искусства, актёров и писателей, куда Исайя Менделевич пригласил нас с Ниной, я, как-то между прочим, сказал: «Знаете, я совершенно не понимаю и теперь, как мне удалось получить стипендию в Оксфорде в 54-м!». Берлин ответил вдруг: «Я очень хорошо знаю, почему вы получили эту стипендию. Я был членом жюри. И прекрасно помню этот случай, потому что претендентов было 25 человек. Часть из них была кандидатами на такие специальности, как история, правоведение, политология, философия, экономика, языки, – только один человек хотел стать инженером. Мы обсуждали, кто из наших кандидатов будет наименьшим бременем для британской казны, если решит остаться в Великобритании. И все мы единодушно проголосовали за инженера, потому что у инженеров в любое время бывает работа, хорошо или плохо оплачиваемая, а значит, им не требуется пособие по безработице». Помню, я был ужасно шокирован таким ответом, потому что полагал: знания, моя подготовка сыграли решающую роль! Иначе мне не предоставили бы возможность учиться в Оксфорде на эту стипендию. Этот циничный прагматизм меня возмутил и я сказал Исайе Менделевичу, что за такое решение, например, в парижской Сорбонне всех профессоров – членов жюри просто выставили бы с работы. Во Франции меркантильная формулировка невозможна…
Князь вспоминает о сэре Берлине, как об очень добром, но и весьма прагматичном человеке. Об этом его учёные коллеги обычно умалчивают. Никита Дмитриевич приводит примеры щедрости этого необыкновенного человека. В частности, купленный им дом в тихом районе Лондона на 39 Чел си Парк Гарденс, который он отдал в пожизненное пользование овдовевшей Саломее Николаевне Гальперн (урождённая Андроникашвили). Лишь после её кончины он продал этот дом, так как жил в Оксфорде и в нём не нуждался. За ним оставалась и его холостяцкая квартира в известном доме Олбани на Пикадилли. Исайя Менделевич сокрушался, что за неё пришлось платить большой налог с неожиданной прибыли: за 30 лет дом подорожал…
Спустя много лет Никита Дмитриевич Лобанов-Ростовский в знак признательности за помощь, которую он получил тогда в Оксфорде, основал фонд при колледже Крайст-Черч, в котором учился. Доход с этого фонда даёт возможность одному студенту, преимущественно из России (а если такого не окажется, то из Восточной Европы), изучать любую из естественных наук в Оксфорде. Фонд основан і naeternum (на веки веков)…
Молодой князь занимался усердно. Но при этом стал находить время и для светской жизни. Благодаря общительному характеру, он быстро обзавелся широким кругом друзей и подружек. В этом, впрочем, ему содействовала семья Исайи Менделевича. К Никите очень тепло отнеслась его жена, Айлин Гинзбург, дочь барона Пьера Гинзбурга, весьма состоятельная и влиятельная дама. Сам Исайя Берлин был в то время значительной фигурой в научном мире. Несколько лет подряд его избирали Президентом Британской академии наук. И даже теперь, когда специалисты скептически относятся к нему, как философу «логического позитивизма», сэр Берлин остался известным историческим деятелем. И не в последнюю очередь, благодаря тому, что его биография тесно связана с Россией. В 1921 году он с родителями эмигрировал оттуда в Англию. Большая часть его жизни прошла в Оксфорде, где он преподавал с 1932 года. Во время второй мировой войны Исайя Берлин работал в британской службе информации в США, затем получил назначение 2-м секретарём британского посольства в СССР. Известно, что Черчилль высоко ценил его информацию об этой стране.