— Батя, а ты где был? Ты им не помешал?
— С чего бы вдруг? Замок не мой, я в стражники не нанимался. Мое дело — дрова рубить и хлеб печь.
— А дальше что было? Ты ведь все равно им поперек дороги встал?
— Дальше была свадьба. Младший брат взял в жены фройляйн Веронику.
— Она согласилась?
— Ну-у, доченька, конечно же, она сначала не согласилась. Но у нее выбора-то и не было. Или она будет законной женой с какими-никакими правами, или ее без венчания обесчестят, возьмут в заложницы и отцу обратно за большие деньги продадут. Поп местный тоже сначала не согласился, да ему Булленбейцер кижнал к горлу приставил.
— Пап, а кто такой Булленбейцер?
— Да, чуть не забыл. У братьев-рыцарей, кроме всяких мелкотравчатых наемников, служили два друга. Серьезные такие дядьки, на полголовы выше прочих, взгляд тяжелый, кулаки еще тяжелее. И оружием увешаны за троих. Их все звали Булленбейцерами, по именам не припомню, — пусть будут Рыжий и Черный.
— Венчание быстренько оформили, младший брат невесту в спальню потащил. Брак, стало быть, консумировать.
— Что-что?
— Консумировать. Есть такое правило, что если брачной ночи не было, то брак можно недействительным объявить. Или если окажется, что невеста девичью честь другому отдала. Старший брат осмотрелся, что опасности никакой нет, назначил комендантом замка Черного Булленбейцера, а Рыжему приказал найти в замке самую красивую девушку. Рыжий, конечно, сам не побежал, а солдат отправил. Замок обыскать, женщин привести в обеденный зал. Некрасивых можно не вести.
И вот заявляются двое наемников на кухню. А мы там как раз в полном составе праздничный ужин готовим. Как они мою Анну увидели, так на кухонных девок и смотреть не стали. Хватают ее за руки и тащат вниз. Тогда-то она, конечно, не моя была. Если бы рыцарь сам за ней пришел, я бы и связываться не стал, да и она бы, наверное, не отказала, правда, Аннушка?
— Правда-правда, дорогой, — откликнулась незаметно вошедшая жена, — рыцарь красивый был, стройный, не то, что ты.
— Другое дело, когда ее двое каких-то швабов неумытых за все места щупают и пошло улыбаются.
— Совсем другое, — подтвердила жена, — такие гнусные морды, что поверить им никак нельзя было.
Первого я ударил в лицо. Он от меня никаких сюрпризов не ждал, даже дернуться не успел. Шлепнулся на задницу и по полу пару футов проехал. Второй за меч схватился.
Вот подлый народ, думаю, чуть что — и за меч. Где это видано, чтобы ни за что грех на душу брать! У нас ведь, у честных тружеников, как принято? Помахали кулаками, морды друг другу синеньким подкрасили и с чистой совестью разошлись. Назавтра помирились. А этот, понимаешь, за меч хватается! У меня же под рукой вовсе никакого оружия нет.