Оружия нет, но баранья нога под рукой есть. Хватаю со стола ногу и хрясь его по запястью, пока он меч не вытащил. Сбил ему руку с меча, потом по башке этой ногой хлопнул. Он не сразу и понял, чем это я его, а я подскочил вплотную, левой ему правую руку придержал, а правой от души в грудь врезал. Он вырывается и назад, я за ним, снова левой за руку хватаю, чтобы он меч не достал, снова правой бью ему в сплетение со всей дури. Он еще шаг назад, я ему еще раз так же. Только сзади у него уже стена была, я его в стену и вбил, он крякнул, побледнел и по стеночке на пол съехал.
Оборачиваюсь, а первый уже поднялся и с мечом в руках стол обходит. У него меч, а у меня опять ничего. Почти. Баранью ногу с пола поднял, крышку с котелка снял, за щит сойдет. Встаю в стойку, как марковы братья учат. Вот, смотри. Левая нога впереди, левая рука с баклером, или там с крышкой, на уровне груди, правая над головой и острие меча опирается на край щита. Только у меня вместо меча нога баранья, но выбирать иногда не приходится.
Этот посмотрел на меня и заржал. Не по-доброму заржал. За дурака меня принял. Сам дурак. Ну повар в фартуке, ну крышка, ну нога, ну стойка фехтовальная, чего ржать-то? Подошел вразвалочку и рубанул по ноге. В смысле, по бараньей. Точно, дурак. Где это видано, чтобы мечом баранью ногу на весу разрубить? Если и разрубить, то не таким, как у него. Меч в мясе застрял, ногу у меня из руки выдернул, а я сделал шаг вперед и этому весельчаку еще раз по морде двинул. Он снова сел, я ему еще в висок с левой добавил, он и упал.
— Силен парень, — сказал Курт, старший повар.
— Молодец! — сказала Анна.
— Бежать тебя надобно, сынок, — сказала бабка Хильда, посудомойка.
Зачем бежать, думаю. Ерунда какая, подрались мужики из-за бабы. Ладно, пусть будет «кавалеры из-за дамы». Не убили же никого. Рыцари этим регулярно занимаются и никуда не бегают.
Этих разбойников мы к стульям привязали и в кладовку задвинули. Если жаловаться на них, так пока суд да дело, сколько времени уйдет. Нам же готовиться к пиру надо было.
Через некоторое время, уже пора была на стол подавать, появился на кухне Рыжий. Сущий головорез. Высокий, на полголовы меня выше. Поверх дублета стальной нагрудник. На поясе рыцарский длинный меч, на другом поясе кинжал чуть не в полмеча длиной, пистолет и пороховница. Другую половину своего арсенала он при седле возил.
— Где эти два засранца? — грозно спросил Рыжий.
— Не гневайтесь, господин, вот они, — ответил Курт и открыл кладовку.
— Вы что тут, совсем обнаглели? Распустились! Быдло! Прислуга! Пороть вас всех не перепороть! Что о себе возомнили? Вы понимаете, что вы натворили? Вы не с ними поссорились, вы со мной поссорились! Вы, скоты такие, мой приказ не выполнили! Всех перепорю!