Пушкин – Тайная любовь (Сидорова) - страница 201
«Нет, я в ее согласии видел бы одну только пылкость воображения, – отвечает ей Алексей Иванович. – А что касается до взаимной любви… то я ее не требую: если я люблю, какое тебе дело?..» (VIII, 424–425) Наверняка и здесь Пушкин продолжает «выяснять отношения» с огнеглазой своевольницей, собственной «вдовой по разводу» – своей гордыней едва не убившей его Екатериной Бакуниной. Или хотя бы по поводу нее – с самим собой.
Знаменательно и то, что в рабочей тетради ПД 846 буквально через лист после изображения вышеприведенной гневной белой лошади под пером поэта вырисовывается голова этой же лошади, но успокоившейся, вполне умиротворенной, «благоразумной».
ПД 846, л. 57 об.
ПД 846, л. 57 об.
На этом листе поэт обращается к идее продолжить свой стихотворный роман «Евгений Онегин»:
Значит ли это, что Пушкин все еще не считает свои отношения Екатериной Бакуниной законченными? Не хочет отказываться от старой привычки виртуального общения с нею не только после собственной свадьбы, но даже и после ее теперешнего замужества?
Глава 21. «Кто там в малиновом берете»
Однако не только так называемый пейзаж со срубленным деревом, но и два остальные «пейзажа» – «Опушка» с «Верстовым столбом» – имеют прямое отношение прежде всего к теме Екатерины Бакуниной. Если в «Опушке» повнимательнее приглядеться к кроне голого дерева, верхние ветки которого посвящены общению автора рисунка с Анной Вульф в Малинниках, а трава у его корней – с Анной Керн в Кувшинихе, то можно заметить, что все остальные линии этого дерева – пушкинские размышления о его любви к Бакуниной. В толстых частях ветвей он дважды производит подсчеты: «ЧерѢзъ 124 дня». Что имеется в виду, поясняет сначала в правой нижней ветке – «Я Ѣду къ ней», а потом – на стволе дерева: «25 Мая я Ѣду въ ЦарскаѢ къ матери ея просить руки Екатерины».
Если считать от 25 мая, то 124 дня назад, когда Пушкин рисовал «Опушку», шло примерно 20 декабря 1829 года: 24 дня мая + 30 дней апреля + 31 день марта + 29 дней февраля (високосный год) и 10 дней декабря. Значит, его матримониальные планы в отношении Бакуниной простирались даже и на 1830 год, в котором он в очередной раз сватался и к Гончаровой! Причем делал это оба последние года в строго определенном порядке – сначала ему отказывала Бакунина…