«Что за отвратительные траурные полоски у тебя под ногтями? И это за столом? Они обойдутся тебе в пять ударов дополнительно», — вдруг заявил папаша.
Тридцать — платяной щёткой. И все? Нет, в самом деле, сегодня ему повезло. На полминуты задержать дыхание, не кричать и не дёргаться.
Шла середина сентября, стоял прохладный день с чистым воздухом и ярким солнцем. Они ужинали рано, и зайчики играли на шлифованных гранях бокалов для вина. Он проследил взглядом толстый солнечный луч и представил себе, что все пылинки вокруг составляют Млечный Путь, и что сам он — великан за космическим столом, накрытым для галактического ужина с придурком-папашей. Но стоит только дунуть или слегка присвистнуть, и тотчас пылинки закружатся в хороводе, планеты сойдут со своих орбит, а Землю постигнет глобальная катастрофа.
«Не играй за столом, пять ударов дополнительно», — сказал папаша, который, видимо, обнаружил, как он дует на пылинки, образующие Млечный Путь.
Ну и ладно. Из-за тридцати пяти тоже не стоило сильно переживать. Известно было, что кожа на ягодицах и спине останется более-менее целой.
Он снова посмотрел на световые полоски с пылинками. Прикинул размер удовольствия от того, чтобы дунуть на систему планет в обмен на плюс пять. Но тут же и отмел идею, поскольку папаша мог воспринять такой выдох как намеренную провокацию. И при исполнении приговора перейти к инструменту похуже, чем платяная Щётка. Нет, дело того не стоило.
Он дунул на систему планет в своих фантазиях.
За медными дверцами изразцовой печи потрескивал огонь. Судя по звуку, дрова были еловые, а не более дорогие берёзовые. В ярких лучах солнца светлый четырёхугольник на обоях ещё больше бросался в глаза. Там вчера висела картина. Сейчас они, выходит, продали ещё одну. Когда семья переехала сюда из Богатого Пригорода, красочные полотна занимали целую стену.
После ужина он старательно помог убрать со стола, чтобы не нарваться на очередную добавку. Когда приборка закончилась, мама ушла на кухню приготовить кофе. Приспело, значит, время отправиться с папашей в спальню.
«Спускай брюки и наклоняйся вперёд», — сказал папаша обыденным голосом, прихватывая платяную щётку.
В его тоне Эрик не уловил какой-то дополнительной опасности. Родитель, похоже, держал себя в руках, и это обещало скорое окончание процедуры. Эрик выполнил указание, а когда папаша изготовился для первого удара, сделал глубокий вдох, закрыл глаза и сжал кулаки.
Всё прошло быстро, осталось только унижение.
«Друзья снова?» — усмехнулся папаша, протягивая руку.
Стоило Эрику не ответить пожатием, и он получил бы всю трёпку вторично.