— Здесь «Зенит»! — тихо сказал Симак, обернувшись к стоявшим за ним друзьям.
— Беркут, ставь пулемёт! — скомандовал Наёмник, но тут же заметил, что Серёга давно установил свой «MG» в нужном месте.
В этот момент в помещение что-то влетело, раздался хлопок, и яркая вспышка ослепила находящихся здесь людей. Затем громыхнули разрывы осколочных гранат, после чего пулемёт Серёги ожил, выпуская из своего ствола длинную очередь. Серёга не видел, куда стрелял — он лишь старался удержать оружие в том же положении, в котором оно было до ослепления световой гранатой.
Рядом хлопнул не в такт пулемётной очереди одиночный выстрел Мишина, так же слышалась стрельба Левинца из своей «Сайги», которая выстреливала из ствола последнюю дробь — патрон к карабину больше не было. Так же разряжал магазин «MP-40» и Егерь, который не жалея патрон, поливал ворота длинными очередями пуль. Послышался мат, затем со стороны ворот раздались звуки коротких, автоматных очередей, и тут же раздалось щёлканье пуль о стены, и металлические части конструкции «ФВУ». Снова где-то недалеко рвались гранаты, выпущенные из подствольных гранатомётов.
— Мужики, надо валить, — прохрипел Серёга, — Дверь закроем изнутри — они пока с замком разберутся — нам времени как раз хватит, чтобы на поверхность выбраться!
— Нет, у них есть взрывчатка! — отвечал ему Наёмник, — Они подорвут нашу дверь, и догонят нас! Нужно разобраться с ними сейчас!
Вдруг помещение наполнил фоновый гул микрофона. Затем, раздался знакомый смех, который, несомненно, мог принадлежать только одному существу — тому, что когда-то носило имя профессора Морица Кёлера.
— Ты ещё здесь, майн руссишь золдат? Я иду к тебе!
И тут же огонь боевиков «Зенит», переключился на новую цель. Стало понятно, что зал заполняется тварями, которые проникли сюда через шахту лифта, через главную вентшахту, а так же, по трубам воздуховодов — в которых слышались неприятные звуки постукиваний сотен лап.
— Теперь валим! — сказал Аскет, — Сейчас тут будет жарко!
Они заблокировали дверь ручным запором, изнутри вентиляционного колодца. До них ещё доносились звуки частых автоматных выстрелов, разрывов гранат. Они шли по казавшемуся бесконечным, коридору, имевшему постоянный угол наклона, относительно поверхности. Они поднимались. Коридор был шириной в два с половиной метра, высота потолков — около двух. Кирпичные стены были покрыты слоем плесени, пол — покрыт толстым слоем пыли, следов чьего-либо присутствия тут не было. На стенах висели такие же плафоны, как в потернах, соединяющих охранные «ДОТы», только света нигде не было. Их обдувал свежий ветер, поступающий с поверхности. Они шли уже час, шли молча, слушая приглушённые пылью звуки своих шагов. Чем дальше они отходили от проклятого подземелья, тем сильнее чувствовался голод, усталость, и хотелось спать. Боль от полученных ран становилась отчётливее, острее. Керосинка, подвешенная на стволе пулемёта Серёги, идущего впереди, помигивала, освещая стены тёплым, жёлтым светом. Мышцы ног наполнились свинцом — чувствовалось, что они идут в гору. Наверное, было бы круто скатиться вот с такой вот длинной горочки, например, на велосипеде или на самокате. Но, к сожалению, ни того, ни другого у них не было, да и двигались они вверх, а не вниз. Сил придавала лишь мысль о том, что с каждым шагом они приближаются к поверхности. Когда они увидели вдалеке еле заметный свет, который выделялся из тьмы маленькой точкой, то каждому захотелось сбросить с плеч тяжёлую ношу и, позабыв обо всём, просто бежать вперёд, к поверхности, к своему миру!