| Так лучше ж вы: в вашем заведении высокий посетитель вкусил хлеба. |
| ARTEMY. | Артемий Филиппович. |
| Then Luka Lukich, as the enlightener of youth, should go first. | Так уж лучше Луке Лукичу, как просветителю юношества. |
| LUKA. | Лука Лукич. |
| I can't, I can't, gentlemen. | Не могу, не могу, господа. |
| I confess I am so educated that the moment an official a single degree higher than myself speaks to me, my heart stands still and I get as tongue-tied as though my tongue were caught in the mud. | Я, признаюсь, так воспитан, что, заговори со мною одним чином кто-нибудь повыше, у меня просто и души нет, и язык как в грязь завязнул. |
| No, gentlemen, excuse me. Please let me off. | Нет, господа, увольте, право, увольте! |
| ARTEMY. | Артемий Филиппович. |
| It's you who have got to do it, Ammos Fiodorovich. There's no one else. | Да, Аммос Федорович, кроме вас, некому. |
| Why, every word you utter seems to be issuing from Cicero's mouth. | У вас что ни слово, то Цицерон с языка слетел. |
| AMMOS. | Аммос Федорович. |
| What are you talking about! Cicero! | Что вы! что вы: Цицерон! |
| The idea! | Смотрите, что выдумали! |
| Just because a man sometimes waxes enthusiastic over house dogs or hunting hounds. | Что иной раз увлечешься говоря о домашней своре или гончей ищейке... |
| ALL [pressing him]. | Все (пристают к нему). |
| No, not over dogs, but the Tower of Babel, too. | Нет, вы не только о собаках, вы и о столпотворении... |
| Don't forsake us, Ammos Fiodorovich, help us. | Нет, Аммос Федорович, не оставляйте нас, будьте отцом нашим!.. |
| Be our Saviour! | Нет, Аммос Федорович! |
| AMMOS. | Аммос Федорович. |
| Let go of me, gentlemen. | Отвяжитесь, господа! |
| Footsteps and coughing are heard in Khlestakov's room. | В это время слышны шаги и откашливание в комнате Хлестакова. |
| All hurry to the door, crowding and jostling in their struggle to get out. | Все спешат наперерыв к дверям, толпятся и стараются выйти, что происходит не без того, чтобы не притиснули кое-кого. |
| Some are uncomfortably squeezed, and half-suppressed cries are heard. | Раздаются вполголоса восклицания: |
| BOBCHINSKY'S VOICE. | Голос Бобчинского. |
| Oh, Piotr Ivanovich, you stepped on my foot. | Ой, Петр Иванович, Петр Иванович! наступили на ногу! |
| ARTEMY. | Голос Земляники. |
| Look out, gentlemen, look out. Give me a chance to atone for my sins. You are squeezing me to death. | Отпустите, господа, хоть душу на покаяние -совсем прижали! |
| Exclamations of "Oh! Oh!" | Выхватываются несколько восклицаний: |
| Finally they all push through the door, and the stage is left empty. | "Ай, ай!" - наконец все выпираются, и комната остается пуста. |
| SCENE II | Явление II |
| Enter Khlestakov, looking sleepy. KHLESTAKOV [alone]. |