К востоку от Эдема (Стейнбек) - страница 26

Любила ли она детей, неизвестно и поныне.
She was not asked, and she never said anything unless she was asked.Никто ее об этом не спрашивал, а сама она открывала рот, только когда к ней обращались с вопросом.
From Cyrus's point of view this was possibly the greatest of her virtues.С точки зрения Сайруса, это качество было, вероятно, ее величайшей добродетелью.
She never offered any opinion or statement, and when a man was talking she gave a vague impression of listening while she went about doing the housework.Собственных суждений и мнений она не высказывала, а когда в ее присутствии говорил мужчина, придавала лицу внимательное выражение-мол, я слушаю, - но от домашних дел не отрывалась.
The youth, inexperience, and taciturnity of Alice Trask all turned out to be assets for Cyrus.Юность, неопытность и бессловесность Алисы -все это, как выяснилось, сыграло Сайрусу на руку.
While he continued to operate his farm as such farms were operated in the neighborhood, he entered on a new career-that of the old soldier.Продолжая трудиться на своей ферме столько же, сколько трудились на таких же фермах его соседи, он открыл для себя новое поприще - поприще ветерана.
And that energy which had made him wild now made him thoughtful.И тот избыток энергии, который прежде находил выход в загулах, ныне привел в движение мыслительный аппарат Сайруса.
No one now outside of the War Department knew the quality and duration of his service.Сведения о характере и продолжительности его службы под стягом сохранились разве что в Военном министерстве.
His wooden leg was at once a certificate of proof of his soldiering and a guarantee that he wouldn't ever have to do it again.Деревянная нога наглядно подтверждала боевое прошлое Сайруса и в то же время служила гарантией, что воевать его больше не пошлют.
Timidly he began to tell Alice about his campaigns, but as his technique grew so did his battles.О своем участии в войне он рассказывал Алисе сперва довольно робко, но по мере того, как росло его мастерство рассказчика, росло и величие описываемых им баталий.
At the very first he knew he was lying, but it was not long before he was equally sure that every one of his stories was true.И если в самом начале он твердо сознавал, что врет, то уже очень скоро с не меньшей твердостью верил, что все его выдумки - правда.
Before he had entered the service he had not been much interested in warfare; now he bought every book about war, read every report, subscribed to the New York papers, studied maps.До армии он не слишком интересовался военным делом; теперь же он покупал все посвященные войне книги, изучал все сводки, подписался на нью-йоркские газеты и сидел над картами.