— Я Седой, а это крестник мой — Атеист. Спасибо за помощь, пацаны.
Шпала угрюмо кивнул, остальные так и стоят, как истуканы. Молчун приложил ладонь козырьком ко лбу, на лице проскользнула тревога.
— Твою ж мать!
— Что? — все разом обернулись в ту же сторону. Далеко на горизонте медленно поднималось облако пыли.
— Внешники сюда спешат, валим.
Атеист, не разобравшись:
— Их?
Шпала хмыкнул:
— Отсюда валим! Там не меньше двадцати харь.
Кастет метнулся за руль грузовика, секунды три спустя двигатель чихнув, затарахтел, стронг махнул рукой из кабины. Шпала с Тайсоном с разбегу влетели в кузов, Молчун дернулся следом, но обернулся на Седого с Атеистом.
— А вы чего? Особого приглашения ждете?
— На этом драбадане далеко не уйдем. И шуму много. Пешочком надежнее.
Кастет удивленно выглянул из кабины, Молчун отрицательно покрутил головой, потряс сжатыми ладонями в знак благодарности. Кастет ответил кивком и нажал на газ. Тяжёлый грузовик с грохотом выскочил на дорогу, облако пыли скрыло от глаз хлопающий разодранным в клочья тентом кузов.
Солнце уже спряталось за горизонт, лишь тонкая багровая полоса стремительно таяла на западной стороне. Атеист устало загребает ногами, бежали долго, пару раз пришлось отбиваться от зараженных, хорошо хоть бегуны попались, если б что серьёзное — точно хана. Даже просто бежать мучительно — адская боль без утиху жгет отбитую бочину, ощущение, словно зажат в гигантские тиски. Наконец Седой разрешил перейти на шаг, вроде погони не слышно. Больше всего Атеисту хотелось лечь, плевать, что прямо в пыль, и отрубиться. А лучше… лучше вообще сдохнуть. Чтоб весь этот кошмар закончился. Но вот не привык сдаваться раньше времени, когда кончаются силы, в дело идёт врожденное упрямство похлеще ослиного. Седой вдруг замер, поднял правый кулак, Молчун с Атеистом застыли, как статуи. Тишина, казалось, абсолютная, до звона в ушах, но Атеист вдруг различил очень тихие непонятные звуки. Потянул встречный ветер, слабый, но звуки донеслись громче, парень понял, что это речь, но слов не разобрать. Седой с Молчуном переглянулись, Молчун кивнул и двинулся правее. Седой махнул Атеисту рукой, приложил палец у губам, но это лишнее — парень давно понял, что шумные здесь долго не живут. Медленно, как два призрака, рейдеры пробирались на звук, что становился все громче, складываясь в слова.
— Я ж тебе говорила, бестолочь — вправо езжай, там дома какие-то были. Спросили бы у кого дорогу.
— Да там развалины одни, кого ты там спрашивать собираешься?
— Ну и что дальше будем делать?! Так и будем по этим колдобинам кататься?