меня онемевшей, или отсутствие воздуха притупило
мои чувства, но я ничего не чувствую, когда ударяюсь
о дерево. Ползу ещё немного в сторону лестницы... к
столу. Я... не могу... дышать...
Я на месте. Мои прорези на дереве на месте.
Чувствую их кончиками пальцев, но здесь так темно.
Подхожу к шкафу под раковиной и нахожу
промышленный
фонарик,
который
Айзек
не
позволяет использовать, храня е г о для экстренного
случая. Щёлкаю выключателем и помещаю фонарик
на верхнюю часть стойки, направляя в сторону
объекта моего интереса. Пошатываясь, двигаюсь
вперёд. Я знаю, что мне нужно делать, но у меня нет
сил, чтобы э т о сделать. Три шага чувствуются как
двадцать. Встаю так, чтобы моё бедро находи лось
чуть ниже края стола. Опираясь одной ногой в стену,
а другой в пол, я толкаю. Со всей силы.
Сначала ничего, а потом я слышу скрип. Он
громче, чем тот шипящий и дребезжащий звук,
который
выходит
сквозь
мои
губы.
Это
подтверждение. И его достаточно, чтобы заставить
меня толкать сильнее. Я толкаю, пока тяжёлые
деревянные плиты не сдвигаются с центра и
шатаются, готовые упасть. Поднимаюсь обратно и
смотрю. Слышится впечатляющий глухой звук, когда
столешница наклоняется в сторону, а затем
опрокидывается,
приземляясь
в
вертикальное
положение между громоздким основанием и стеной.
Я спотыкаюсь, двигаясь вперёд, и заглядываю вниз.
Смотрю в тёмную дыру. Это колодец. Или почти
колодец,
потому
что
он
без
воды.
Под
столом-колодцем что -то есть. Но я до сих пор не
могу дышать, и Айзек умирает. Мне нечего терять. Я
поднимаюсь на скамью и свешиваю ноги через край.
Затем прыгаю.
Падение не долгое. Но когда приземляюсь, то
слышу, как что-то ломается в моём теле. Ещё не
больно, но я знаю, что сломала какую-то часть тела,
и через минуту, когда шок пройд ёт, и я попытаюсь
встать, то узнаю, какая. Слабый свет от фонаря,
который я оставила на кухне, пронзает темноту
вокруг меня, но этого недостаточно. Почему я не
взяла его с собой? Шныряю руками вокруг, над
головой, слева от меня. Смотритель Зоопарка
предусмотрителен. Если он дал мне тёмную дыру, то
обеспечит свет, чтобы увидеть, что там. Пол
неровный и грязный. Я чувствую спиной. Тянусь
ниже.
Мои
пальцы
касаются
металлического
цилиндра шириной с предплечье. Я поднимаю и
подношу его к лицу. Фонарик.
Ни одна из моих рук не сломана. « Это
хорошо», — говорю я себе. — « Очень хорошо». Но
это значит, что сломано что-то другое. Я снова дышу.